источником беспорядков. Обширные, уходящие за горизонт рисовые поля вокруг города Сегу были наследием колониальных времен. Танде не очень хорошо помнил все детали, но знал, что мечтой французских инженеров было превратить всю пустыню в рисовые поля. Проект «Мертвая земля» был воплощен в жизнь в районе Маркала в сорока километрах от Сегу. Как и многие другие глобальные проекты того времени, он пострадал от неправильной стратегии управления и недоработок. Полностью осуществить его так и не удалось. Какая-то польза от него была. А мечта о пустыне, превращенной в сад, так и осталась мечтой. Макс, в сущности, тоже вдохновлялся этой романтической идеей. К счастью для себя самого — и для Танде, — он считал эту идею своей, поэтому проект осуществился.
В небольшом городке Бла они свернули на север, им надо было ехать по дороге на Севаре, затем снова свернуть на восток в Бандиагаре, а отсюда прямиком направиться к легендарной стране догонов к приграничному городу Коро. Танде пока не понимал, как ему удастся пересечь границу, во многом это зависело от того, насколько хорошо была граница перекрыта. Они миновали поля, которые закончились на подъезде к Бандиагаре, и въехали в страну догонов. Вокруг виднелись странные и прекрасные по-своему дома, похожие на пещеры при свете полуденного солнца. Плоская черная дорога вилась впереди, а от нее, как ручейки, отделившиеся от могучей реки, разбегались красные тропинки, вытоптанные босыми ногами. Изредка среди низких кустов ехали люди на повозках или велосипедах. Они проезжали одну деревню за другой: Тегуру, Джигибомбо, Тели, Комболе — все эти названия были ему совершенно незнакомы, а сами поселения выглядели как близнецы.
На въезде в деревню неожиданно появлялись люди, катившие рядом с собой велосипеды, женщины с охапками хвороста на головах, мужчины, возвращавшиеся с полей, которые лежали между небольшими поселениями. Женщины прижимали детей к цветастым юбкам, когда машина проезжала мимо. Мальчишки кричали что-то вдогонку, бросали
камешки и свистели. Встречных машин было мало, иногда попадались мотоциклы или мопеды, рыча моторчиками, но здесь определенно не было никаких танков и грузовиков с солдатами. В первый раз, с тех пор как они выехали из Бамако, Танде почувствовал некоторое облегчение.
Они проехали Джигибомбо в два часа дня, когда солнце стояло высоко. Небо было белым, как будто бы от жары стерлись все краски. Огромные баобабы были разбросаны посреди каменистой равнины, высокая трава саванны простиралась до самого горизонта. Все было желто-белым и сухим. Через пару километров к югу от городка ландшафт резко изменился, обозначилось начало горного плато и впереди показались поля Буркина-Фасо.
— Уже не так далеко, — тихо сказал Танде Маджиду, когда они остановились, чтобы поменяться. Маджид кивнул. Он высадит Танде в Уагадугу, а затем начнет свой долгий путь длиной в тысячу километров назад в Бамако. У Маджида в городе оставалась семья, и он обязательно должен был вернуться домой.
Они очень мало разговаривали друг с другом во время всего этого долгого пути. Маджид понимал, какие страхи мучают Танде, поэтому старался ехать на стареньком «пежо» как можно быстрее. Чем скорее они окажутся за границей, тем лучше. Напряжение все возрастало, но нужно было держать себя в руках. Через каждые сто километров он молился и благодарил Аллаха за то, что они все еще двигались вперед.
106
Мадлен первой узнала новости. Телефон зазвонил в четверть седьмого. Услышав Амбер, говорившую сквозь слезы, Мадлен тотчас же мысленно перенеслась в прошлое и сразу поняла, до какой степени Амбер была напугана. Пока Амбер говорила, она вылезла из постели и включила телевизор в комнате, приглушив звук, — Питер все еще крепко спал. Ни на одном из британских каналов не говорили о Мали. Видимо, там все было не так плохо, чтобы заинтересовать «Би-би-си».
— Не спеши, Амбер. Успокойся. Я знаю, что это нелегко. Дети знают?
— Нет… Сиби понимает, что случилось что-то. Я только что разговаривала
с родителями Танде; они в Женеве вместе с Лассаной. Его отцу уже несколько раз звонили из Бамако. Видимо, молодой армейский офицер. С ним вместе младшие офицеры. Двоих наших знакомых уже убили. Господи, Мадлен, я с ума схожу.
— Я понимаю… Послушай, я приеду с Питером. Я позвоню в больницу. Кто-то должен быть рядом с тобой. Твоя мать вернулась?
— Нет, она дома. Она только запаникует и напугает детей. Когда ты можешь приехать?
— Через полчаса. — Мадлен положила трубку и уставилась на беззвучно мигающий экран телевизора в углу.
Бедная Амбер. Мадлен знала, что может случиться — а нередко и случается — в таких ситуациях: смятение; отсутствие связи центрального командования и аванпостов; чьи-то опрометчивые действия… Не стоило думать об этом. Она встала, натянула джинсы и рубашку. Быстро почистила зубы и пошла по коридору будить Питера. К счастью, он обожал Сиби и Лию и даже малышку Киде… Он тут же проснулся, глаза его засияли от радости. Она одела его, накормила и вышла из дома ровно через полчаса, как и обещала. Стоя на пороге лондонской квартиры Амбер, она молилась, чтобы следующие сутки прошли хорошо.
Следом появилась запыхавшаяся Бекки. Она сразу же откликнулась на просьбу Амбер. На «Би-би-си» наконец сообщили новости. Амбер отвела подруг в комнату, и они с тревогой стали слушать скупые сообщения, молча и сосредоточенно. В них даже упоминался Танде… Молодой, харизматичный министр иностранных дел женился на дочери покойного миллиардера Макса Сэлла… Когда фотография пары появилась на экране, лицо Амбер исказила гримаса. Испуганная Бекки молча повернулась к ней. Из кабинета Амбер донесся телефонный звонок — она сорвалась с места и исчезла. Бекки и Мадлен уставились друг на друга, не веря в происходящее.
— Думаешь, с ним… все в порядке? — Бекки наконец произнесла это вслух. Мадлен закусила губу.
— Не знаю… Надеюсь, да. Если кто и может выбраться из подобной передряги, то это Танде. Но… Кто знает. Может произойти все что угодно.
