так и не последовало. Напрягшись всем телом, Реджина ждала, она вновь стала чувствовать в себе дилдо и пробку. Ей хотелось пошевелиться, выдавить из себя опостылевшие игрушки. И в то же время она знала: только с последним ударом Себастьян освободит ее от них.
Скорее бы, скорее…
— Ударь меня, — пробормотала Реджина.
— Что? — переспросил Себастьян, хотя прекрасно все слышал.
— Ударь меня еще раз.
— Шлепнуть тебя?
— Да.
— Попроси вежливо.
— Пожалуйста, отшлепай меня.
Реджина напряглась и получила свое: удар был сильнее всех предыдущих. Боль от него распространилась и ниже, по бедрам.
— Шесть, — выдохнула Реджина.
Ну вот и все. Сердце бешено колотилось; Реджина ждала.
Глава 39
Себастьян нежно провел рукой по горящей коже, а затем — слава богу — извлек пробку. Он вытащил дилдо, и Реджина внезапно ощутила дикую пустоту: внутри и вне себя. Ей отчаянно хотелось, чтобы Себастьян прикоснулся к ней. Или ударил.
Себастьян развязал ее, убрал с глаз повязку, предоставив наконец свободу, однако тело не желало принимать волю. Реджина лежала неподвижно, надеясь, что так Себастьян скорее ответит на призыв, удовлетворит ее жажду.
— Перевернись на спину, — тихо произнес он.
Медленно Реджина исполнила указание. Увидев лицо Себастьяна, она ощутила, как остывает боль в душе и в теле. Взгляд его скользил по ней, утешая, но не излечивая. Себастьян видел, чего хочет Реджина. Он знает ее, и потому она — в какой бы костюм он ни нарядил ее, какую бы позу ни заставил принять перед камерой — всегда ему подчинится.
— Закрой глаза и не открывай, иначе опять надену повязку.
О нет, разве игра еще не закончилась? Сколько еще терпеть?
Тем не менее Реджина подчинилась. Себастьян отошел в сторону, и она с огромным трудом поборола искушение приоткрыть хотя бы один глаз.
Когда Себастьян вернулся, что-то нежное, обрамленное перьями, коснулось ее ключицы.
Потом грудей — поиграло с сосками, — спустилось к пупочку, затем на бедро.
— Разведи
ноги.
Перья защекотали киску, клитор, и, когда Реджина, готовая, приподняла таз, Себастьян пустил в ход язык. Реджина моментально взлетела на седьмое небо.
Она стонала, руками направляя Себастьяна — чтобы он лег на нее, трахнул. Но Себастьян будто не замечал ее знаков, он вылизывал Реджину, помогая себе пальцем. Реджина извивалась, словно накручиваясь на воображаемый болт. Оргазм был уже совсем близко, и ее рука сама собой метнулась к клитору — ускорить приход наслаждения… Себастьян отвел ее в сторону.
— Встань, — сказал он. — Можешь опереться на меня. Глаз не открывай.
Когда ее дрожащие ноги коснулись холодного пола, Себастьян обхватил ее рукой за талию и вывел в коридор.
— Теперь глаза можно открыть.
Себастьян стоял перед ней голый. Ее руку он положил себе на подрагивающий, давно готовый к бою член и стал распаковывать презерватив. Реджина медленно погладила пенис, ощутила пульсацию в нем. О, как она хотела взять в рот. Припав на колени, Реджина одной рукой притянула к себе Себастьяна и губами обхватила головку. Себастьян застонал и начал двигаться взад-вперед, слегка ошеломив Реджину напором. Она чуть отстранилась, языком провела по стволу и снова подалась вперед, заглотив его целиком.
В животе при звуке Себастьяновых стонов приятно защекотало.
Придержав Реджину за подбородок, Себастьян задвигался в экстатическом ритме. Потом вынул член и раскатал на нем презерватив. Поднял Реджину с колен, помял груди и страстно поцеловал. Она прижалась животом к его члену.
Одним ловким движением Себастьян подхватил ее на руки и внес к себе в спальню.
Уложил на кровать, на прохладное одеяло, и — не давая опомниться — вошел.
Ход мыслей моментально остановился, и тело превратилось в один сплошной, гудящий от наслаждения нерв. Такое бывало только наедине с Себастьяном. А он замедлил ритм и стал тереться членом о клитор. Когда Реджину накрыло волной оргазма и по телу побежали мурашки, она впилась ногтями Себастьяну в ягодицы. Попыталась удержать в себе
как можно дольше.
— Кончай, — сбивчиво произнесла она, гладя Себастьяна по спине. Он зарылся лицом в ее волосы и двигался, все ускоряясь, пока не содрогнулся всем телом.
Глава 40
Рассвет застал их в постели. Реджина сжалась у Себастьяна под боком, положив голову ему на грудь.
Как ни старались они, заснуть не получилось.
— На работе сегодня буду никакая, — пробормотала Реджина.
— После сегодняшней ночи? Тебе нужно отдохнуть. Не ходи сегодня в библиотеку.
— Надо. Я сама хочу. Послушай, мне нравится то, чем мы занимаемся, но и работу терять нельзя.
— Ничего ты не потеряешь. Просто позвони Слоан и скажись больной. Мол, придешь чуть позже.
Реджина кивнула.
— Хорошо. Один раз это прокатит, зато…
— Расслабься, — поцеловал ее Себастьян.
— Можно спросить кое о чем?
Приподнявшись на локте, он погладил Реджину по щеке.
— Ой-ой-ой, мне уже страшно. Хотя в свете последних оговоренных условий ответить я просто обязан.
— Вот именно.
— Я чертовски рад, что ты наконец позволила себя сфотографировать. Были, конечно, сомнения, однако ты их развеяла без следа.
— Уходишь от разговора, — одернула его Реджина, хотя комплимент ей страшно польстил. — Я серьезно: ты можешь заниматься сексом без прелюдии с ремнями и поркой?
— Конечно. Правда, голый секс — это для одноразовых свиданий. Для простого перепихона.
— Как насчет той женщины в библиотеке?
Себастьян рассмеялся.
— Я все ждал, когда ты про нее спросишь. Та брюнетка — идеальный пример простого перепихона. Поматросил и бросил.
— Поматросил и бросил, — эхом повторила Реджина. — Ты честно никогда не влюблялся?
Себастьян напрягся, и Реджина успела испугаться, что своим вопросом она разрушит столь хрупкий компромисс.
— Нет, — ответил наконец Себастьян. — Это не совсем так.
Теперь уже напряглась Реджина.
— Ясно, — произнесла она, затаив дыхание и ожидая, что он скажет дальше.
— Я уже говорил, что в мир фотографии меня привела Астрид.
— Помню.
— Она
