подарок получишь, когда освободишься с работы.
До встречи, С.
— Может, поторопитесь? — напомнила о себе девушка — курьер.
— Ой, да… — Реджина вытряхнула содержимое потрепанного рюкзачка на пол (чтобы девица не видела) и отдала старую сумку курьерше. Ощутив на мгновение укол сожаления, Реджина решила, что больших сожалений рюкзачок все же не стоит.
— Вот это просят доставить назад? — спросила курьерша, держа сумку, будто она — радиоактивная.
— Да, забирайте.
***
Реджина и Маргарет устроились за столиком в Брайант-парке, на роскошной девятиакровой лужайке, где полно киосков фастфуда, столиков, стульев и есть даже карусель; с двух сторон она ограждена Пятой и Шестой авеню, с восточной стороны — библиотекой.
— Тут так мило, — заметила Реджина. — Нам следовало выбраться сюда раньше.
Про себя она подумала, что обед доставил бы еще больше удовольствия, если бы не саднил анус.
— Раньше этот парк был настоящей жемчужиной, но периодические наплывы туристов все портят. Приезжие валят сюда толпами ради всякой чепухи: кинофестивалей, Недель моды… Чего здесь только не устраивают! Прежде я считала парк продолжением библиотеки. Знаешь, что прямо под нами — архивы?
— Библиотечные архивы? Не может быть.
— Может, может, — покивала головой Маргарет и открыла контейнер с фруктовым салатом. — В 1980-х места для книг стало катастрофически не хватать. Даже после того, как многие коллекции переместили в соседние здания. Тогда было решено использовать тысячи акров подземного пространства, прямо под парком. Архивы с библиотекой соединяет тоннель длиной в шестьдесят два фута.
— Поразительно! — огляделась Реджина. — А эта карусель просто очаровательна.
— Правда? Я к ней никак не привыкну.
— Так она здесь недавно?
— Да. Ее поставили лет десять назад. — Маргарет, прищурившись, взглянула на украшение у Реджины на шее. — Интересный кулон.
— О, спасибо, — поблагодарила Реджина, машинально накрыв замочек ладонью.
— Слоан когда-то носила такой же
. Реджина пораженно взглянула на Маргарет.
Вновь обретя дар речи, она, запинаясь, проговорила:
— Ни разу не видела ее с таким кулоном.
— Она его давненько не носит. Раньше надевала каждый день, потом сняла.
Сильно покраснев, Реджина схватилась за бутылку воды и принялась отвинчивать крышку.
Только бы Маргарет не увидела предательского румянца.
— С тобой все хорошо? — поинтересовалась архивистка.
— Да… просто мне душно. Не стоило есть сэндвич с тунцом. Простите.
— Реджина, что происходит?
Реджина боялась говорить, однако мысли в голове роились такие, что не поделиться переживаниями она не могла.
— Я… встречаюсь с одним человеком, — медленно проговорила Реджина, и Маргарет кивнула, ободряя ее. — Кулон — его подарок. Это украшение не простое, оно очень много значит и для него, и для меня. Мой друг знает Слоан, и выходит, что очень близко.
— Слоан собирается замуж, она помолвлена. Хочешь сказать, она и с твоим молодым человеком встречается?
От этой мысли у Реджины чуть не скрутило живот.
— Нет… по крайней мере теперь не встречается. Хотя… кто знает.
Реджина резко встала, и голова закружилась. Ей не хватало воздуха, перед глазами мелькали мушки, а перед мысленным взором — мучительные образы.
— Мне надо с ним поговорить.
— Реджина, все мы когда-то с кем-то встречались, и прошлое так легко никуда не уходит. В твоем возрасте это трудно принять, однако в жизни возможно всякое.
— Да, всякое, согласна. Но разве так я должна узнавать подобные новости? Он должен был сам рассказать обо всем. Это ведь суть отношений — быть откровенными друг с другом.
Маргарет задумчиво кивнула.
— Реджина, запомни: прежде чем действовать, постарайся успокоиться. Мы, женщины, часто забываем о хладнокровии и в сердцах можем наговорить такого, о чем после жалеем.
— Если мои подозрения оправдаются — а они скорее всего оправдаются, — то я прежде всего пожалею, что вообще начала эти отношения.
Глава 28
В половине седьмого вечера Реджина
вставила магнитную карту в прорезь у двери номера 2020. Исполнила последнее распоряжение Себастьяна, больше она его сегодня слушаться не станет.
Вздрогнув от нагнанного кондиционером холода, Реджина закрыла за собой дверь.
— Есть тут кто? — позвала она, входя в гостиную. Каждый квадратный дюйм поверхности здесь был заставлен цветами: розы, орхидеи, каллы — и все в фигурных хрустальных вазах.
Ну хотя бы сегодня Реджину не ждет помощница-одевалыцица. Похоже, Себастьян признал, что Реджина может одеться самостоятельно.
Бросив сумку на вишневую банкетку у входа, Реджина заглянула в спальню: кровать была завалена пакетами и коробками, перевязанными бантами всевозможных цветов.
Реджина вернулась в гостиную, села в замшевое кресло и нервно затопала ногой по полу.
Теперь-то все ясно: то, как Слоан вырвала у Реджины приглашение на выставку, как она млеет при Себастьяне, как бесится из-за знаков внимания, которые он оказывает Реджине. Может, она и помолвлена с другим, но к Себастьяну все еще неровно дышит.
Дверь открылась.
Себастьян вошел и явно удивился, заметив Реджину в кресле посреди гостиной. Надо же, она застала его врасплох. В любой другой раз она умилилась бы, но только не сейчас.
— Почему ты не одета? — настороженно спросил он. Сообразил, что что-то не так.
— Я одета, — ответила Реджина. Встала и подошла к нему. — И ухожу. Просто хотела кое-что тебе вернуть.
Она вложила ему в руку кулон, на который Себастьян взглянул как на совершенно незнакомый предмет.
— Ничего не понимаю.
— Нет, это я ничего не понимаю. Оказывается, этот кулон — всего лишь часть формы работников библиотеки.
Во взгляде Себастьяна на мгновение вспыхнула искорка — он обо всем догадался.
— Вряд ли работники стола выдачи книг носят такие вот украшения.
— А-а, ты еще не знаешь? Я больше не работаю в столе выдачи книг. Меня перевели, в стол возврата. Начальница в последнее время мною очень недовольна. Ты не в курсе почему?
— Я так понимаю, ты сама в курсе
