Читалка - Алхимик

и знал всю мою историю. Это всамделишный  царь,  и  к  тому  же

мудрец".

     Только  два  часа пути отделяли его от равнин Андалусии, а

между ним и пирамидами лежала бескрайняя пустыня. Но он  понял,

что  можно взглянуть на это и по-другому: путь к сокровищу стал

на два часа короче, хоть он сам при этом и потерял целый год.

     "Почему я хочу вернуться к своим овцам  -  мне  известно.

Потому  что  я знаю их, потому что люблю их и потому что с ними

хлопот немного. А вот можно ли любить пустыню? Но  ведь  именно

пустыня  скрывает  мое сокровище. Не сумею найти его - вернусь

домой. Так уж случилось, что у меня сейчас  есть  и  деньги,  и

время - так отчего бы не попробовать?"

     В  эту  минуту  он  почувствовал  огромную радость. Путь в

пастухи ему всегда открыт. И всегда можно  сделаться  торговцем

хрусталем.  Конечно, в мире скрыто много иных сокровищ, но ведь

именно ему, а не кому-нибудь другому дважды  приснился  один  и

тот же сон и встретился старый царь.

     Он  вышел  из  харчевни  довольный собой. Он вспомнил, что

один из поставщиков товара  привозил  хрусталь  его  хозяину  с

караванами, пересекавшими пустыню. Сантьяго сжимал в руках Урим

и  Тумим  - благодаря этим камням он снова решил идти к своему

сокровищу.

     "Я  всегда  рядом  с  тем,  кто  идет  Своей  Стезей",  -

вспомнились ему слова Мелхиседека.

     Проще  простого:  пойти  на  торговый склад да и спросить,

правда ли, что пирамиды так далеко, как говорят.

     Помещение, где сидел англичанин, больше напоминало хлев, и

пахло там потом, пылью, скотиной

чтобы   оказаться   в  такой  дыре",  -  думал  он,  рассеянно

перелистывая химический журнал.

     Однако отступать было некуда. Надо было следовать  знакам.

Всю   свою   жизнь   он   посвятил  тому,  чтобы  отыскать  тот

единственный язык, на котором говорит Вселенная, - для того  и

учился. Сначала он увлекся эсперанто, потом религиями и наконец

-- алхимией.  И  вот  теперь  он свободно говорил на эсперанто,

досконально знал историю разных вер, однако,  алхимиком  еще  не

стал.  Да,  конечно,  кое-какие  тайны он открыл, но вот сейчас

намертво  застрял  и  уже   не   мог   продвинуться   в   своих

исследованиях ни на шаг. Он тщетно пытался попросить помощи еще

у  какого-нибудь  алхимика  -  все  они были люди чудаковатые,

думали только о себе и  почти  всегда  отказывали  в  совете  и

содействии.  Может  быть,  они  так  и  не сумели постичь тайну

Философского Камня и оттого замыкались в себе?

     Англичанин  уже  истратил  на  бесплодные   поиски   часть

отцовского  наследства.  Он  ходил  в  самые  лучшие  на  свете

библиотеки, покупал самые редкие, самые важные книги по алхимии

- и вот в одной из таких книг вычитал,  что  много  лет  назад

знаменитый  арабский алхимик побывал в Европе. Уверяли, что ему

больше двухсот лет, что он нашел Философский  Камень  и  открыл

Эликсир   Бессмертия.  На  англичанина  это  произвело  сильное

впечатление, но все бы это так легендой  и  осталось,  если  бы

один  его  приятель, вернувшись из археологической

пустыню,  не  рассказал   ему   о   неком   арабе,   наделенном

сверхъестественными  дарованиями.  Живет  он в оазисе Эль-Фаюм.

Ему, по слухам, двести лет, и он умеет превращать любой  металл

в золото.

     Англичанин  тотчас отменил все свои дела и встречи, собрал

самые нужные и важные книги  -  и  вот  он  здесь,  в  дощатом

бараке,  похожем  на  хлев,  а  за его стенами большой караван,

который собирается идти через пустыню Сахару, и путь его  будет

пролегать мимо оазиса Эль-Фаюм.

     "Я  должен  своими  глазами посмотреть на этого проклятого

алхимика",  -  подумал  англичанин,  и  даже  вонь   верблюдов

показалась ему в эту минуту не такой уж невыносимой.

     Тут  к  нему  подошел  молодой араб с дорожными мешками за

спиной и поздоровался с ним.

     -- Куда вы направляетесь? - спросил он.

     -- В пустыню, -- отвечал  англичанин  и  снова  взялся  за

чтение.

     Ему  было  не  до  разговоров:  надо вспомнить все, что он

выучил за десять лет;  вполне  возможно,  что  алхимик  захочет

проверить его познания.

     Юноша тем временем достал из заплечного мешка книгу и тоже

стал читать.  Англичанин  заметил,  что  книга  испанская. "Это

хорошо", - подумал он, потому что по-испански  говорил  лучше,

чем  по-арабски.  Если  этот  юноша тоже отправится в Эль-Фаюм,

можно будет с ним поговорить в свободное время.

     "Забавно, - думал тем временем Сантьяго, в очередной  раз

перечитывая  сцену похорон, которой начиналась книга. - Вот уж

почти два года, как