Читалка - Невеста по найму

руку, которая гладила ее волосы, и услышала успокаивающий голос:

— Все хорошо… Все хорошо… Я не сделаю тебе больно… Я никогда не сделаю тебе больно… Я люблю тебя…

Ди едва понимала, что он говорит. Бэкстер покрывал поцелуями ее губы, лицо, волосы, распаляя ее. Наконец она открылась ему, и он вошел в нее, лишая всякой способности мыслить.

Какое-то время она без движения лежала под ним, пронзенная его силой, затем ее наполнило горячее чувство любви. Она потянулась и прижалась к нему, и каждое его мощное проникновение вызывало ее громкий стон; она принимала его с проснувшейся страстью, и наконец, когда наслаждение достигло своего апогея, они стали единым целым, утопая, умирая в нем.

Это было совершенное слияние. Бэкстером теперь двигали силы столь первобытные, что он позабыл обо всем. А потом опустился рядом, крепко держа ее в своих объятиях.

Ди лежала, положив голову ему на грудь, и слушала, как громко колотится его сердце. Она пыталась успокоиться. Она никогда не занималась любовью прежде, но инстинктивно чувствовала, что так, как было сейчас, у нее не будет больше ни с кем и никогда. Никто другой не мог бы доставить ей такое наслаждение, какое доставил Бэкстер.

Ее уверенность в этом была поразительна. Ее первый возлюбленный, Бэкстер Росс, будет и последним, даже если за ним последуют другие. Она никогда не ощутит всю полноту чувств без него. Мысль подействовала на нее, как холодный душ, ведь счастливая жизнь вдвоем с нею не входила в планы Бэкстера.

Он поднял голову, и улыбка слетела с его губ, когда он заметил выражение ее лица.

— Все в порядке?

Ди кивнула, хотя какой уж тут порядок? Ведь с этого момента ее жизнь никогда не будет прежней. А он и раньше занимался любовью. Может, даже тысячи раз.

— Нет, что-то с тобой не то. Скажи мне. — Он видел, как по ее лицу пробегают тени.

Ди ничего не сказала, она выскользнула из его объятий и прикрылась простыней.

— Все в порядке. — Она попыталась показать, что для нее происшедшее ничего не значит

и ей все равно, но голос выдал ее. Еще секунда — и она заплачет. — Мне нужно идти.

Она добралась до края кровати и подняла валявшуюся футболку — та надежно прикрыла ее. Но не успела она надеть джинсы, как Бэкстер протянул к ней руку и развернул к себе.

— Идти? — В его взгляде читалось недоверие. — Куда идти?

Ди не знала. Куда угодно. Лишь бы он не видел, как она расплачется.

— Мне нужно идти, — повторила она. Отчаяние придало ей силы, и она освободилась от его руки.

Ди недолго оставалась в комнате. Она подобрала трусики и джинсы с пола и, не обращая внимания на его протесты, поспешила к двери.

Глупо, конечно, было думать, будто ей удастся сбежать вот так. Она спустилась на один пролет и задержалась там, чтобы надеть джинсы, пожалев, что оставила кроссовки наверху. Гордость не позволяла ей вернуться за ними, здравый смысл убеждал, что босиком и в темноте она уйдет недалеко. Ди тяжело опустилась на верхнюю ступеньку.

Там Бэкстер и нашел ее. Ему хватило времени, чтобы надеть джинсы. Он присел рядом на холодную ступеньку. Ди не смотрела на него. Он понял ее чувства и не сделал попытки коснуться.

— Это то, о чем я говорил раньше? — тихо спросил он. — О моей любви к тебе? Это так пугает тебя?

Ди замотала головой. Интересно, пугает ли его, что у нее могут возникнуть серьезные чувства по отношению к нему.

— Не бойся, тебе не обязательно любить меня, — продолжал он так же тихо. — Я согласен. Только прошу побыть со мной еще немного.

Ди уставилась на него, вконец запутавшись.

— Остаться на ночь, это ты имеешь в виду?

— На ночь, на неделю, на месяц, на год. — Казалось, он предлагал ей решить самой.

Но Ди это не подходило. Будь это ее решение, вопрос о времени не стоял бы. Насколько труднее будет уйти через неделю, месяц, год…

— Нет, я не могу остаться, — твердо произнесла она.

А он, будто не слышал, что она сказала, отвел непослушную прядь с ее щеки и нежно поцеловал.

— Останься и позволь мне заботиться о тебе. Сладкие слова, но

они разрушили чары: она уже слышала похожие обещания от другого мужчины, и воспоминания были так горьки, что она оттолкнула его руку.

— Я не ребенок, — яростно выпалила Ди. — И если бы захотела, чтобы обо мне заботились, могла бы остаться дома и позволить отчиму заняться этим. Да, именно этим. — Ее губы дрогнули в усмешке, теперь она сказала всю горькую правду.

Бэкстера будто ударили; чувство ревности, которое он испытывал к Эдварду Литтону, сменилось отвращением. Неудивительно, что она убежала из дому.

А он разве лучше ее отчима? Бэкстер всегда знал, с самого начала, о ее ранимости, с самого начала в нем жило желание защитить ее, но были и другие чувства, которые оставались неподвластными его контролю.

— Что я сделал не так? — Он заглянул в ее глаза и увидел в них недоверие. — Если бы я только знал… я думал, что если мы станем ближе друг другу, то…

— То я смягчусь? — договорила Ди, злясь теперь на себя. — Что ж, ты оказался прав, так оно и вышло. Ты хотел меня, я хотела тебя. И мы заполучили друг друга. Вот и конец истории.

Она поднялась раньше, чем он успел остановить ее, и направилась в спальню за кроссовками. Когда она обернулась, Бэкстер стоял в дверях.

— Все же скажи мне, Ди. Зачем ты пошла на это? — спросил он, окончательно запутавшись в своих чувствах. — Из любопытства? Или это была игра? А может, месть за то, что сделал Эдвард Литтон?

— Я не понимаю, о чем ты, — покачала Ди головой.

— Не понимаешь? Ты ждешь, когда я окажусь у твоих ног, а потом отталкиваешь.

— Эдвард не имеет к этому никакого отношения! — бросила она, защищаясь. В ней снова поднялся гнев. — Неужели ты думаешь, что я бы позволила ему дотронуться до меня, не говоря уж о близости с ним?

— Так почему же ты позволила мне? — возразил он. — Если ты не хочешь при этом никаких отношений?

Ди казалось: ответ настолько очевиден, что незачем усиливать боль. Поэтому она лишь пожала плечами, предоставив ему возможность делать выводы самому.

— Ты ведь можешь забеременеть