расспросить о его работах. Сначала она была в таком отчаянии, что гнала всех прочь. Несколько месяцев спустя один из них вернулся и предложил ей кругленькую сумму за чертежи рулевого устройства для экипажа, над которым работал отец, когда они переписывались. Став постарше, я увидела в каком-то журнале статью, посвященную новаторскому механизму управления экипажами. Изобретателем был назван тот человек, который посетил мою мать несколько лет назад и купил у нее чертежи. Мой отец не упоминался в статье ни единым словом.
Вейн не стал спрашивать у Изабеллы, что она чувствует по этому поводу.
— Это не было кражей, — продолжала она, разглядывая маленький ключ на своей ладони. — В конце концов, джентльмен заплатил за описание устройства и мама сама ему его отдала. Просто… — Она тяжело вздохнула. — Мой отец, Морган Торн, был удивительным человеком. Я всегда думала, что мне удастся опубликовать его работы, чтобы все узнали о его заслугах. Но это оказалось очень непростой задачей. Мистер Фоусон и джентльмен, которого он представляет, предпочитают купить чертежи и записи и присвоить себе авторство изобретений. Они не желают помогать мне в увековечивании памяти умершего и уже забытого человека.
«Но ты же его не забыла», — подумал Вейн.
— Я мог бы навести для вас кое-какие справки, — осторожно начал он.
Стоило предложить Изабелле какую-то помощь, и она тут же ощетинивалась тысячами иголок.
— Вы очень добры, — грустно ответила Изабелла. — Но эта задача намного сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Пройдя мимо него, она остановилась посередине кабинета и, раскинув руки, медленно повернулась вокруг своей оси, жестом обведя мрачноватую обстановку вокруг.
— Необходимость расстаться с работой отца рвет мне душу на части.
Вейн шагнул к ней.
— Тогда не делайте этого.
Повинуясь внезапному импульсу, Изабелла протянула руку и осторожно коснулась его руки.
— Только человек, который никогда и ни в чем не нуждался, может сохранять верность своим убеждениям
. К сожалению, я не могу позволить себе подобное благородство. Мне приходится уравновешивать дочернюю любовь с практическими соображениями. Каждый проданный мною чертеж обеспечивает семью крышей над головой и позволяет иметь пищу на столе. Его работа предоставила Делии сезон в Лондоне, на который она имеет полное право. Отец хотел бы видеть ее счастливой.
— А как же ты, Изабелла?
Он заранее знал ответ. Как и его мать, Изабелла жила нуждами семьи. Она редко говорила о своей матери, но Вейн уже понял, что после смерти мужа миссис Торн переложила все заботы по хозяйству на плечи старшей дочери.
— Простите мне мой эгоизм, — спохватилась Изабелла. — Я не должна была нагружать вас своими проблемами. — Она жестом пригласила его присесть на диван. — Я не ожидала вас сегодня увидеть. Надеюсь, вы не слишком разочарованы, что не застали Делию?
Изабелла принялась объяснять, почему младшая сестра уехала из дому без нее, а Вейн тем временем вновь пристально изучал ее точеный профиль. Если бы леди смогла прочесть его мысли, она непременно удивилась бы.
Нет, он совершенно не был разочарован тем, что не застал Делию дома.
Глава 16
— Отец, ты должен был позвать на помощь кого-нибудь из слуг, — упрекнул Вейн своего восьмидесятилетнего отца, увидев, как он несет в сад целую охапку горшков с растениями.
— Здравствуй, Кристофер, — удивленно отозвался маркиз. — Тебя мама ждет?
— Нет. — Не спрашивая разрешения, Вейн отобрал у запыхавшегося старика все четыре горшка и кивнул на дверь. — Ты шел в сад?
Лорд Нетерли стряхнул с перчаток землю.
— Да, но помогать мне совершенно необязательно. Я отлично справился бы…
— Куда их поставить? — оборвал его Вейн.
Сколько он себя помнил, любимыми друзьями его отца всегда были оранжерея и сад. Он часто задавался вопросом, не спит ли отец по ночам на одной из садовых скамей. И он крайне редко видел обоих родителей в одной комнате.
— Я нес горшки к восточной стене, — пояснил отец. Его голос сорвался, и Вейн
замедлил шаги. Они вышли в залитый солнцем сад. — Можешь поставить их на скамью. Я схожу за остальными.
Вейн стиснул зубы. «Вот упрямец!» — подумал он.
— Оставь их. Я сам принесу.
Наклонившись, чтобы опустить горшки на скамью, он с опозданием заметил, что его сюртук испачкан. Помогая отцу, Вейн забыл его снять.
— Тебе нужно что-нибудь еще? Может, позвать Сквайрса?
Маркиз, прищурившись, посмотрел на него из-под широких полей соломенной шляпы. Его голубые глаза были затуманены катарактой, но взгляд все же был цепким и проницательным.
— Сквайрс уже не молод. Скорее всего, он дремлет в кладовой.
— Сквайрс на двадцать лет моложе тебя, — сухо ответил Вейн, заставив маркиза усмехнуться. Отец уже много лет подшучивал над любовью дворецкого вздремнуть перед обедом. — Пойду принесу остальные горшки.
Но отец уже отвернулся и разглядывал выставленные на скамье растения. Видимо, его волновало, не сломал ли сын нежные стебли. Вейн только покачал головой и, сбросив с плеч испорченный сюртук, зашагал в оранжерею.
Сегодня он не собирался заезжать к родителям, предпочитая держаться подальше от Сьюзан и ее выводка маленьких обезьянок, разносящих дом по кирпичику. Но беседа с Изабеллой настроила его на лирический лад. Он заглянул в особняк Торнов в надежде разрушить невидимую стену, которую возвела вокруг себя эта недоверчивая молодая женщина. Вряд ли его цели были благородными. Даже окажись Делия дома, Вейн нашел бы способ уединиться с Изабеллой и, возможно, даже сорвать несколько поцелуев. Вместо этого он провел часть дня с девушкой, сердце которой разрывала необходимость расставания с работами отца.
Сегодня днем Вейн узнал о себе кое-что новенькое. Оказывается, он не является непроходимым эгоистом и мерзавцем, каковыми привык себя считать. Фрост, а возможно, и Сэйнт, использовали бы все свое обаяние, чтобы добиться от Изабеллы того, чего они хотят. Он не гордился собой, но в прошлом делал то же самое. Впрочем, по какой-то причине теперь все изменилось. Он
