Читалка - Менталист. Настольная книга развития сверхспособностей сознания

воспоминаний. 

Факторы эффективного гипноза

 Что делал Месмер, что делал Брэйд, что делает фокусник на сцене, что делают доктора, полицейские, медиумы и психотерапевты, о чем они говорят? Гипноз — это не что иное, как то, что вы научились делать в предыдущей главе. «Гипноз» — убеждение человека принять то, что вы утверждаете.

* Потенциальная глубина абсолютной убежденности и слепой веры человека зависит от того, насколько сильно у него развиты воображение, способность концентрироваться и его собственное желание поверить.

Это не транс. Если транс и наступает, то он лишь результат подчинения внушению. Это не заклинание. Это не форма сна. В той степени, в которой мы уступаем другим людям, мы все являемся «загипнотизированными» в течение каждого дня всей нашей жизни. Мы встречаемся с некоторыми людьми, которые настолько полны энтузиазма, что вдохновляют нас, и мы принимаем их предложение. Мы подчиняемся их внушению, и всякий раз, когда оказываемся рядом с ними, чувствуем на себе их вдохновение. Благодаря кому-то мы начинаем чувствовать себя просто замечательно, и всякий раз, когда находимся рядом с ним, мы на седьмом небе от счастья. Другие люди заставляют нас чувствовать себя неудачниками, и мы не понимаем, почему все время запинаемся, делаем глупые замечания и ведем себя как дураки всякий раз, когда находимся рядом с ними. Подсознательно мы подчинились их внушению.

В повседневной беседе мы легко используем слово «внушение», но в контексте гипноза я использую его как синоним для убежденности — безоговорочная, несгибаемая, бездумная вера.

Воображение. Во время моих концертов я приглашаю пятнадцать или двадцать добровольцев присоединиться ко мне на сцене, быстро определяю, кто из них будет лучшим испытуемым, после чего отправляю остальных на свои места. Затем, шаг за шагом, я делаю все более невероятные внушения: они потеют, они мерзнут, стулья перемещаются, они говорят с другими (невидимыми) людьми на сцене. Очевидно, если бы у этих

людей было слишком скудное воображение и они с трудом вспоминали ощущение потения или замерзания, они не были бы способны воспринять мое внушение. Они также не смогли бы вообразить присутствующих на сцене несуществующих там людей.

Способность сконцентрироваться. После многих лет выступлений я могу теперь быстро определить, кто из добровольцев, которых я первыми прошу выйти на сцену, действительно обращает внимание на меня, а кто глядит на аудиторию, волнуется, анализирует ситуацию или блуждает в своих мыслях. Хороший испытуемый, воспринимая мое внушение, сосредоточит все свое внимание на моих словах. Хотя результаты многолетних исследований, изданные в американском Журнале Психиатрии, показали, что тяжелые пациенты психиатрической клиники значительно менее склонны к подчинению чужому внушению, то есть часто практически не могут быть загипнотизированы. Исследователи заключили, что «тревожная озабоченность вполне может помешать должному уровню концентрации, необходимому для того, чтобы испытать гипноз».

Собственное желание. Приблизительно 15 процентов населения плохо поддаются внушению, и я полагаю, что главная причина этого заключается в том, что они просто не желают принимать влияние другого человека на их мысли и поведение.

Не следует считать, что опытный человек не сможет провести внушение даже этим 15 процентам, но это требует хитрости, мастерства, практики и времени. Не склонные к подчинению люди редко становятся хорошими испытуемыми.

Из исходных пятнадцати или двадцати потенциальных испытуемых, которые вышли ко мне на сцену во время концерта, я обычно выбираю приблизительно шесть человек, которые будут превосходно воспринимать внушение. Эти люди будут истекать настоящим потом. Они будут дрожать. Они поверят, что плывут в космическом пространстве, — и они будут наслаждаться этим вечером больше, чем любой другой зритель.

Как сопротивляться гипнозу и массовому внушению

Вот ключ ко всему, что я говорил о мошенниках, судебных гипнотизерах,

шарлатанах и Крескине. Самое важное качество, благодаря которому работает внушение, — это доверие, а точнее, вера в чужой авторитет. Как только вы этого добьетесь, все остальное получается легко.

В данном случае доверие чужому опыту и авторитету — это уверенность, переходящая в абсолютную, слепую веру человека в гипнотизера. В основе этого лежит подлинное уважение и подчас трепет, которые внушаемый испытывает по отношению к способностям и силе гипнотизера. Мы видим это доверие по сто раз на дню. Пожилой доктор посещает своего пациента в больнице и узнает, что лекарства и попытки поддержки родственниками не возымели никакого эффекта. Доктор обследует пациента, называет болезнь, берет пациента за руку и заверяет его, что он быстро выздоровеет и уже совсем скоро будет вновь чувствовать себя отлично. Лицо пациента теряет напряженность, и в течение нескольких минут после отъезда доктора пациент, до этого находившийся во власти беспокойства, эмоционального напряжения и стресса, расслабляется в мирном сне, также было трагической реальностью, а ведь они следовали за ним до конца вплоть до тотального поражения. Во всех подобных случаях внушение лидера, касается ли оно ненависти, национализма, религиозного рвения или чего-либо другого, не подвергается обычному критическому процессу, а принимается без раздумий, потому что это внушение подтверждается мнением других людей.

Если бы вы решили найти по-настоящему опасного человека в нашем обществе, не ищите безумного ученого с пальцем на запале бомбы; это также не подростковый идол, который бросает свою одежду в толпу; не писатель и не философ, который заставил бы нас плутать в лабиринте теорий, побуждая принять анархию, коммунизм или фундаментализм. Вместо этого ищите искусного оратора, того, в кого люди верят, того, кто сумел завоевать их уважение. И когда массы поднимают его и объявляют своим лидером, когда они слепо следуют за ним, вот тогда самое время начинать волноваться.

* Самый опасный человек — тот, кто добился уважения и доверия других людей и сам искренне верит в то, что он должен руководить и направлять их.

С 1970 года я начал использовать мои концерты как научно-исследовательскую лабораторию, чтобы проверить свою теорию о том, что гипнотический транс был просто проявлением подчинения внушению, а не предпосылкой к этому. Я брал на себя большой риск перед моими зрителями, поскольку я включал в свои выступления «трансы» в течение приблизительно двадцати лет, и должен признаться в недостатке уверенности на первых порах, В результате поначалу у меня происходило много ошибок, но в конечном счете я научился более тщательно выбирать зрителей для показа, изменять и улучшать методы удержания их внимания, устанавливать доверие с ними при помощи иллюзий и традиционных фокусов. И вскоре под воздействием моего внушения испытуемые замирали в неуклюжих позах, видели то. чего на самом деле не было, подражали известным конферансье, с удивлением обнаруживали, что их руки летают в воздухе, неподвластные их воле. Через два года я усовершенствовал свою способность внушать настолько, что ни выбранный зритель, ни аудитория в целом даже не догадывались о самой возможности внушения — и без малейших проблем выполняли любой трюк, который ранее требовал бы глубокого «транса». 

Гипноз и правосудие

Кто возразил бы против того, чтобы пожилая вдова «пообщалась» со своим покойным мужем посредством ясновидящего? Кто может сказать, что неизлечимо раковый больной не должен получить помощь от боли — и, возможно, физическое облегчение — при помощи подчинения внушению, посредством которого шарлатанский препарат облегчит его состояние или даже вылечит его? И если тысячи людей лучше спят и ведут лучший образ жизни только потому, что они верят в перевоплощение Брайди Мерфи, — что в этом плохого? Зло не в обмане, мы встречаемся с обманом каждый день — но в недобросовестном облапошивании отчаявшихся жертв. Именно это невыносимо и неправильно.

 * Мы всегда подчиняемся внушению, особенно тогда, когда оно приносит нам пользу. Разумеется, до тех пор, пока «плата» кажется нам разумной.

 Когда подобное происходит в отправлении правосудия, терпимости должно быть еще меньше. Я уверен, что «гипнотический транс», заменивший собой «ложное воспоминание» Фрейда, не может быть допущен в качестве доказательства в суде. Я убежден, что надо прекратить случаи, когда подобные показания могут привести к осуждению. И я также полагаю, что некоторые из методов, используемых для подготовки свидетеля к внушению, могут вполне безопасно использоваться для того, чтобы помочь свидетелю вспомнить детали. Приведу примеры.

Однажды я помогал полицейскому отделу в опросе свидетеля. Молодая женщина оказалась свидетельницей ограбления банка в Нью-Джерси, но она настолько тяжело переживала это событие, что у нее возникла защитная амнезия. Моя работа была похожа на то, чем занимались врачи, лечившие контуженных взрывом снаряда солдат во время мировых войн, — отделить эмоцию от события. Я принудил ее рассматривать весь инцидент как кино, отстраниться от него эмоционально и просто наблюдать за тем, что происходит. Я помог ей расслабиться — но не предлагал никаких деталей.

Она увидела, как человек сел в автомобиль и уехал. Она видела номерной знак и сообщила полиции номер. Автомобиль был найден несколько часов спустя, подозреваемые позднее были арестованы.

В Калифорнии произошел другой случай. Был похищен автобус с детьми и спрятан в подземном хранилище. Позже водитель автобуса вывел детей в безопасное место, но он не смог описать полиции фургон, использованный для похищения. Под гипнозом он не только описал фургон, но и вспомнил его номерной знак, что привело к аресту похитителей. Однако их осуждение базировалось на других свидетельствах.

23 июля 1980 года посреди исполнения «Жар-птицы» Стравинского в Центре Линкольна молодая скрипачка встретила немецкую балерину Лауру Катлер в лифте и попросила подсказать ей, где находятся раздевалки. Когда Катлер не смогла ей ответить, человек, стоявший позади нее, предложил показать скрипачке дорогу.

Скрипачка не вернулась на исполнение второй части концерта и двенадцать часов спустя была найдена мертвой. Очевидно, она стала жертвой человека, который предложил показать ей дорогу. Пока полицейский гипнотизер не поработал с Катлер, она могла дать только очень неопределенное описание. Затем она ярко описала полицейскому художнику человека, который, как выяснилось позднее, был рабочим сцены в театре. Месяц спустя он был найден и арестован. Его осуждение основывалось не на доказательстве под гипнозом, но на независимо найденных свидетельствах.

Ни в одном из этих случаев осуждение подозреваемого не опиралось на информацию, полученную от свидетеля, находившегося под гипнозом, хотя эти свидетельства позволили полиции сделать первые крупные достижения в расследовании. Это очень важно, потому что в состоянии полного доверия, которое приводит к необходимой реакции, вопрос типа: «У подозреваемого были карие глаза?» — может интерпретироваться свидетелем под гипнозом как утверждение: «У подозреваемого действительно были карие глаза».

«Действительно ли это был человек, которого вы видели?» может означать для сотрудничающего свидетеля, стремящегося понравиться гипнотизеру: «Это ведь тот самый человек, не так ли?» Нетерпеливый следователь мог бы сказать свидетельнице, что она видела автомобиль, и свидетельница будет сотрудничать с ним, в деталях описывая эту несуществующую машину. Вполне возможно, что человек, который всегда «знал», что его сосед нечестен, подсознательно убедит себя, что он видел, как сосед совершил преступление.

Некоторых из этих проблем можно избежать, если исследователь просто прекратит думать о себе как о гипнотизере, в задачу которого входит вызывать состояние транса или полусна, и вместо этого будет выполнять функцию интервьюера. Используя основные методы расслабления и концентрации, он должен постараться освободить свидетеля от напряженных реакций, связанных с произошедшим событием. Как только расслабление наступит, он должен помочь человеку визуализировать интересующую его сцену. Но он ни в коем случае не должен внести ни единой посторонней детали и искажения.

Например, он не должен говорить: «Вы слышите сигнал машины?» Вместо этого он должен сказать: «Прислушайтесь, какие звуки вы слышите?»

На данный момент во многих государствах раз и навсегда пресечены попытки использовать гипноз как улику в ходе расследования. Верховные суды всех ведущих стран постановили, что загипнотизированные люди часто создают «псевдовоспоминания или фантазии», на истинности которых они впоследствии настаивают,

Я абсолютно согласен с одним мудрым судьей, который однажды сказал: «Я скорее освобожу сто виновных, чем позволю осудить одного невинного». 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ Человеческая природа и ее ограничения

Все знания должны быть основаны на наших интуитивных представлениях.

Бертран Рассел. Проблемы философии

В начале телевизионной карьеры Майк Уоллис, который сегодня ведет «60 минут», создал себе на шоу, называвшемся «Ночной дозор», репутацию нелицеприятного и бескомпромиссного собеседника. Он брал интервью у политических деятелей и других людей, вызывающих большой общественный интерес, нередко беспощадно изводя их не слишком приятными вопросами.

Я сомневаюсь, что жертвы «Ночного дозора» Уоллиса понимали это, но хозяин подтасовал колоду против них еще до начала шоу. Он использовал тонкие, но глубоко эффективные методы.

Прежде всего, Уоллис сделал так, чтобы гость сел на то. что выглядело старым школьным стулом с одним подлокотником, который расширялся, образуя поверхность для письма. Сам стул обеспечивал отношения «ребенок — учитель», причем Уоллис олицетворял собой фигуру учителя. Небольшой размер этого стула добавлял ощущение физического — а потому психологического и вербального — ограничения гостя.

Но решающим доводом был простой стакан воды, поставленный на эту поверхность для письма в нескольких дюймах от гостя. Это было самое мощное оружие Уоллиса, поскольку малейший небрежный жест гостя — и стакан мог оказаться на полу, из-за чего он или она будут казаться в глазах зрителей неуклюжими, как бабуин. В результате, в то время как Уоллис мог свободно кромсать гостя, как ему заблагорассудится, гость совсем не мог почувствовать себя настолько же свободным и непосредственным.

Не произнося ни слова, Уоллис сказал своим гостям: «Я — фигура власти; вы — маленький беззащитный ребенок. Я могу нападать, вы же должны постоянно находиться в состоянии обороны».

Каждый из нас постоянно общается с людьми на этом уровне бессловесной коммуникации. Мы совершаем бессловесные утверждения и команды. Мы слышим бессловесные комментарии. И, когда мы становимся мастерами этого безмолвного языка, мы можем предсказать чье-то поведение, порой даже прежде, чем сам человек прибегнет к нему, — и соответственно подготовиться к нему.

 * Человеческая природа имеет свои естественные ограничения. Изучайте их для того, чтобы понять, где заканчиваются возможности вашего сознания и начинается непознанное.

Например, вы можете выполнить трюк, подобный тому, что делал Уоллис, при помощи обычных блокнота и карандаша. Всякий раз, когда человек, у которого вы берете интервью или просто разговариваете, говорит вам какую-либо фразу, набрасывайте что-то в блокноте. Это не обязательно должно быть что-то имеющее какое-либо отношение к тому, что человек говорит, — вы можете написать несколько раз слово «слон». Что бы вы ни написали, запись должна быть краткой и энергичной, создавая впечатление, что вы подвели итог некоторым замечаниям человека всего в нескольких словах. Затем снова обратите внимательный взгляд на говорящего.

Это должно вызвать некоторые, не до конца сформированные, вопросы в его сознании: я говорю слишком много? Я должен быть более кратким? Она пишет не о том, что я говорю, но о том, как я сижу, или о том, как я одет? Она придирается к моим идеям? Всего за несколько минут человек может быть настолько запуган, что вполне может начать путаться и будет выглядеть почти дураком.

На самом деле еще Фрейд признал в самом начале своей практики, что его пациенты начинали фиксироваться на его блокноте и карандаше. Он мог кратко записывать не имеющие никакого отношения к пациенту примечания или то, что пациент сказал, но в сознании пациента запись Фрейда создавала впечатление, что любое утверждение пациента, которое он случайно делал в момент записи, имеет огромное значение. По этой причине сейчас аналитик сидит позади пациента, где за его действиями нельзя наблюдать.

Демиан, главный герой романа Германа Гессе, имел способность «читать» людей, изумившую его друга, который спросил его:

— Вы действительно можете заставить кого-то думать только то, что вам нужно?

Менталист с готовностью ответил.

— Нет, — сказал он, — я не могу сделать этого... Однако можно очень тщательно изучить человека. И затем часто можно знать почти наверняка, что именно он думает или чувствует, а также понимать, что он сделает в следующий момент. Это достаточно просто, только люди не знают этого. Конечно, нужно предварительно попрактиковаться.

В этой главе мы собираемся последовать примеру Демиана и очень внимательно поизучать друг друга — а также некоторые малоизвестные функции нашего сознания и нашего тела. Мы изучим только несколько из тысяч бесед, которые мы ведем друг с другом каждый день, не говоря ни слова. И мы будем учиться, как использовать эти трюки, чтобы не только удивить при случае друзей и знакомых, но и улучшить свою обычную жизнь.

Но сначала позвольте мне разбить в прах ваши надежды, если вы с нетерпением ждете списка тонких ключей к чтению умов людей: одно приподнимание брови — сомнение, два приподнимания брови — удивление, обе брови опущены — недоверие.

Так же, как устная коммуникация — это нечто большее, чем просто использование слов, в ней важны паузы, тон и громкость голоса, — таким же образом бессловесный язык — это нечто большее, чем просто последовательный перевод ряда жестов. Анализ одного или двух из них не даст вам ответ и. вероятно, приведет к ошибочным заключениям.

* Искусство «чтения лиц» научно в той же степени, что и измерение шишек на голове человека, чтобы определить уровень его интеллекта.

Несколько лет назад подобная ошибка чуть не стоила мне нескольких тысяч долларов. Меня пригласил к себе известный нью-йоркский продюсер, и для меня это была очень важная встреча. Его секретарь проводил меня в самый большой офис, какой я когда-либо видел, и в нем почти не было мебели. В дальнем конце комнаты за огромным, приподнятым на возвышении, столом сидел продюсер. За его спиной и слева от него через огромные окна от пола до потолка можно было видеть сверкающий горизонт и сияющее полуденное солнце. Он встал, пожал мне руку и указал на стул перед его столом. Мне фактически приходилось задирать голову, чтобы увидеть за столом его лицо. Его черты растворились в тени.

Мы должны были обсудить вопрос оплаты, и между тем, что он мне предлагал, и тем, что я хотел получить, была значительная разница. И когда переговоры были уже в полном разгаре, стало очевидно, что он доминирует. Внезапно я понял, почему это происходит. Солнце, ярко светящее мне в лицо, отвлекало меня так же, как яркий свет лампы отвлекает внимание подозреваемого в преступлении во время допроса, Я был помещен в положение обороняющегося, и различие в нашем положении в пространстве — он возвышался надо мной из-за крепостной стены своего стола — значительно усиливало эффект.

— Простите меня, но у меня затекли ноги, я лучше постою, — сказал я ему, небрежно подойдя к окну с левой стороны от него. Повернувшись, чтобы встать лицом к нему и спиной к окну, я сказал: — Пожалуйста, продолжайте.

Я сложил руки на груди — создал собственную крепость — и сжал губы, чтобы показать свою решительность.

Бедняга запнулся. Я заметил, что он начал трясти ногой. Его глаза переметнулись с моего лица на пол и на его собственные руки. Теперь солнце, бившее из-за моей спины, ослепляло его.

Мы решили вопрос компромиссом — не намного ниже моей исходной запрашиваемой цены и точно в размере той суммы, ниже которой я решил не спускаться еще задолго до этой встречи. Если бы я не смог прочитать его очевидные бессловесные сообщения — силу его рукопожатия, прохладу в его голосе, его явно неприступное положение, — это обошлось бы мне в приличную сумму.

Будьте наблюдательны

Великий мастер бессловесной коммуникации — вымышленный детектив сэра Артура Конан Дойля Шерлок Холмс. В рассказе «Установление личности» Холмс видит, как хорошо одетая женщина «взволнованно поглядывала на наши окна, в то время как ее тело покачивалось взад и вперед, а пальцы беспокойно перебирали кнопки перчаток. Внезапно, с видом пловца, бросающегося в воду, она поспешила через дорогу, и вскоре мы услышали резкий звук звонка,

«Я видел эти признаки и раньше, — сказал Холмс, бросая сигарету в огонь. — Колебание на тротуаре всегда означает сердечные дела. Она хотела бы получить совет, но не уверена, что ее вопрос не будет слишком сложным и излишне интимным для обсуждения. И все же даже здесь мы можем увидеть разницу. Когда женщина серьезно обижена мужчиной, она не колеблется в своем решении, и обычный признак — оборванный провод звонка. Здесь же мы можем сделать вывод, что это — дела любовные, но что девушка не столько сердита, сколько озадачена или огорчена».

Как «прочитать», что у человека в голове

Попросите добровольца сесть на стул, в то время как вы сами будете сидеть на другом стуле напротив него так, чтобы ваши колени почти соприкасались. Покажите ему четыре маленьких листа-карточки бумаги или картона размером три на пять. Если он захочет, дайте их ему — пусть внимательно их изучит. Заберите карточки и под внимательными взглядами зрителей и добровольца нарисуйте на одной из них большой знак доллара. Верните карточки добровольцу.

 * Будьте наблюдательны. Это приведет вас к подлинному знанию человеческой природы.

 Теперь вы должны установить зрительный барьер между вашими глазами и руками добровольца. Для этого вполне сгодится большой поднос или небольшая подушка. Для большей драматичности исполнения вы могли бы вызвать еще двух добровольцев, которые будут держать полотенце между вами и выбранным зрителем. Оно не должно быть поднято слишком высоко, чтобы мешать вам видеть лицо добровольца.

Теперь скажите:

— Я хочу, чтобы вы сконцентрировались на одной вещи, которую вы больше всего хотели бы иметь, — такой, которую можно купить за деньги. Какой один предмет вы хотели бы иметь? Не отвечайте, просто подумайте об этом. Представьте его себе ясно, во всех подробностях.

Дайте выбранному зрителю десять-пятнадцать секунд, чтобы последовать вашим инструкциям. Затем объясните:

— Мы сейчас притворимся, что все деньги, на которые вы можете купить представленный сейчас вами предмет, сегодня вечером будут у вас. Эти деньги изображает карточка со знаком доллара, и эти деньги будут вашими, если я не смогу опознать ее, когда вы будете на нее смотреть. Я хочу, чтобы вы перетасовали карты и расположили в любом порядке, какой вам только понравится.

Когда карты будут перетасованы, объясните, что порядок карт больше менять нельзя. Если вы подозреваете, что выбранный зритель будет мошенничать, назначьте наблюдателя, чтобы ваши инструкции гарантированно выполнялись. Теперь скажите:

— Пожалуйста, внимательно рассмотрите первую карту. Продолжайте смотреть на нее. Теперь посмотрите на меня.

Скажите ему, чтобы он убрал эту первую карту вниз получившейся импровизированной колоды из четырех карт. То же самое проделайте с каждой картой. Возможно, вы попросите, чтобы доброволец вновь посмотрел на одну-две из уже положенных вниз карт, а затем быстро посмотрел вам в глаза.

Наконец, откиньтесь на стуле и объявите: «Карта со знаком доллара — третья, на которую вы посмотрели». (Или первая, вторая или четвертая.)

Я видел, что люди бледнели от удивления от мысли, что я смог прочитать их мысли. И, конечно, они были правы. Именно это я — а теперь и вы — сделали. Или, если быть немного более точным, мы выслушали бессловесную коммуникацию, которая рассказала нам о том, что было в мыслях у добровольца.

Ключ — зрачки добровольца. Вводный разговор о представлении себе предмета, который вы хотели бы больше всего иметь, если бы имели достаточно денег, —  не пустая болтовня, это метод придания реальной ценности той небольшой карточке с небрежно написанным знаком доллара. Для добровольца она становится воротами к мечте всей его жизни, которые вдруг распахнулись в его воображении, через его воображение, к пожизненной мечте.

Поскольку доброволец сначала смотрит на одну из трех пустых карт, а затем вам в глаза, вы отметите небольшой размер его зрачков. Когда он пристально глядит на карту с долларовым знаком, вы увидите некоторое увеличение размера зрачков — они расширятся, когда он будет смотреть на карту со знаком доллара, но вы не заметите этого, поскольку он будет глядеть вниз, и его зрачки будут прикрыты веками. Когда он поднимает голову и смотрит вам в глаза, верхний свет — который должен быть не более ярким, чем необходимо для того, чтобы вы могли видеть его зрачки, — мог бы заставить зрачки стать на мгновение меньшими, но даже это уменьшение размеров говорит вам, что они были больше. Когда они подстроятся к свету, они снова станут большими.

* Реакция человека зависит от степени его чувствительности. Если вы будете последовательны — вы обязательно спровоцируете человека на реакцию, а значит, узнаете о нем все, что необходимо.

Изменение происходит в различной степени, в зависимости от индивидуальной чувствительности человека. Но любое изменение может быть хорошим индикатором. Если вы не уверены относительно прочтения этого признака, попросите добровольца, чтобы он вновь посмотрел на наиболее подозрительные для вас карточки.

Вот два момента, которые следует иметь в виду.

Продолжайте подкреплять значимость знака доллара в те минуты, когда доброволец рассматривает каждую карточку.

Позвольте ему пристально разглядывать каждую карточку в течение всего нескольких секунд, чтобы вы могли наблюдать за его зрачками и уловить момент, когда они начинают расширяться. У некоторых людей этот отклик довольно краткий.

Проводилось научное исследование явления расширения зрачков, и оно выявило очень интересные возможности. Исследователи обнаружили, что, когда испытуемым показывали обычные фотографии пейзажей, зданий и других неэмоциональных предметов, размер их зрачков не менялся. Когда им показывали фотографии с сексуальной окраской, на которых были показаны представители противоположного пола, их зрачки значительно увеличивались. В следующий раз, когда вы захотите узнать, заинтересован ли привлекательный для вас человек в более близких отношениях с вами, вы могли бы изучить зрачки этого человека и сделать далеко идущие выводы.

Профессиональные игроки в карты знают, что зрачки могут выдать даже игроков с самым «покерным лицом». Когда профессионал видит драматично расширенные зрачки у своего противника по столу, он серьезно подумает, а не сбросить ли ему карты. Если зрачки остаются маленькими, а противник тем не менее продолжает поднимать ставки, то, скорее всего, это блеф.

Восточные продавцы дорогих товаров часто умеют наблюдать за глазами клиента, чтобы увидеть, когда он достаточно увлечен предлагаемым товаром, и рискнуть запросить очень высокую цену. Сегодняшние продавцы могли бы многому поучиться у своих восточных коллег.

Как определить тип человека по рукопожатию

Когда я пожимаю руку человеку, я делаю это с таким энтузиазмом, что Майк Дуглас сказал однажды, что это напоминает ему доярку, доящую корову. Этим рукопожатием я пытаюсь передать несколько сообщений — хотя вы должны понимать, что эти сообщения, как и само рукопожатие, являются спонтанными и столь же естественны для меня, как дыхание. Я хочу, чтобы люди, с которыми я встречаюсь, понимали, что я не только «рад» встретить их, как мы нередко говорим, но я считаю это действительно захватывающим переживанием моей жизни. Я хочу, чтобы они поняли, что я полон жизненной энергии, и эта энергия может передаваться и им. Я уверен, что миллионы людей чувствуют то же самое, что и я, но мне кажется, что многие из них зажаты где-то между плечами и локтями — из их рукопожатия никогда не истекает достаточный энтузиазм.

Я позволяю невербальной коммуникации течь к людям. Если у встреченного мной человека не болит запястье или рука, результат всегда позитивен.

* Невербальные коммуникации по сравнению с речью — то же самое, что бездонные глубины подсознания по сравнению с тонкой полоской вашего сознания.

Я говорю здесь о выслушивания бессловесного сообщения от других людей, и вы тоже можете многое услышать в рукопожатии. Фактически, просто пожимая руки гостям на вечеринке или добровольцам на сцене, вы можете значительно продвинуться к определению того, кто из этих людей будет позднее лучше всего поддаваться вашему внушению.

Ответное рукопожатие

Обычно человек, наилучшим образом поддающийся моему внушению, захватит мою руку крепко. Хотя он или она часто на мгновение удивится энергии моего движения, хороший испытуемый расслабится и ответит на него. Невысказанное сообщение: «Я хочу сотрудничать. Вы ведете, а я буду следовать за вами». Твердость указывает, что он не пассивен. Я могу ожидать, что он будет активно участвовать в представлении. Он сделает трюк более интересным.

Рукопожатие с сопротивлением

Есть люди, которые «нажимают на тормоза» еще до того, как рукопожатие начнется. Сообщение столь же ясно, как будто они фактически проговаривают его: «Давайте придерживаться формальных, неэмоциональных отношений». Такой человек не имеет намерения плыть по течению и, скорее всего, просто откажется быть испытуемым. Если он согласится, то он будет сопротивляться внушению — хотя его сопротивление будет очевидно, будет крайне интересно, когда он проиграет в некоторых трюках, приведенных в главе «Вы сильнее, чем вам кажется».

Рукопожатие Динамо

Иногда я наталкиваюсь на людей, которые способны трясти чужой рукой сильнее меня. Обычно это сильные, большие мужчины или очень успешные женщины, люди, уверенные в собственных способностях, но при этом все же дружелюбные и общительные, любящие своих друзей. Всякий раз, когда я получаю такое рукопожатие, я знаю, что я встретил или самого лучшего испытуемого, или самого опасного скептика, в зависимости от того, как я поведу себя с этим человеком. Рукопожатие говорит: «Это я должен привлекать всеобщее внимание здесь. Это я — лидер». Но оно также говорит: «Мне важно, чтобы все было сделано, и сделано правильно, и я люблю сотрудничать, чтобы этого добиться». Тонкий, но не ложный комплимент может быть очень эффективным приемом для завоевания расположения таких людей. Если вы хотите добиться его сотрудничества, не используйте его в тестах, где люди будут смеяться над его неудачей.

 Слабое рукопожатие

 Безжизненное, слабое рукопожатие может иметь несколько значений, и вы должны выйти за пределы оценки самого рукопожатия, чтобы определить, какое из предположений будет верным. Это могло бы означать, что человек болен, угнетен или отвлечен, — любое качество делает из него не слишком удобного испытуемого. Это могло бы указывать на застенчивость, а чрезмерно застенчивый испытуемый — не самый лучший вариант. Это могло бы указывать на отсутствие интереса или даже неприветливое отвращение к вам лично или к трюкам, которые вы позднее будете выполнять. И, конечно, это могло бы указывать на пассивную природу этого человека, он будет делать то, что от него требуют, но без особого желания и интереса.

Вам понадобится способ, позволяющий точно определить, что означает конкретное мягкое рукопожатие, так как вы могли бы захотеть получить пассивного, удобного добровольца, но есть опасность получить враждебно настроенного типа, если вы не будете осторожны. Один подход состоит в том, чтобы прислушаться к дополнительной невербальной коммуникации. Сложенные на груди руки, напряженные губы, поднятый подбородок — все это предполагает, что вы закрыты или отстранены. Все вместе эти признаки составляют довольно громкое утверждение. Когда присутствует только один признак, может существовать довольно много его объяснений, и вам не следует опираться на них со слишком большой уверенностью.

Вы можете также использовать прямой вопрос, чтобы разъяснить значение этого рукопожатия: «Вы когда-либо выступали профессионально?» Вот некоторые очевидные ответы, которые вы могли бы получить:

«Господи, конечно, нет!» (Хихикает и опускает взгляд.)

«Я думаю, что актеры и исполнители скорее люди незрелые».

«Откуда мне взять столько энергии?»

Позднее я буду говорить о некоторых дополнительных примерах поведения, которые выдают, что именно мы думаем.

Как внедрить мысль в чужое сознание

Проверки, о которых я говорил до сих пор, были проверками на слух, то есть когда вы «слышите» то, что люди неосознанно говорят вам. Но в каждой беседе есть и другая сторона, включая молчание, и есть возможность сделать так, чтобы люди бессознательно реагировали на ваши безмолвные команды. Вот пример.

Однажды я выступал в Бока-Ратон, Флорида, когда встретил репортера, который только что написал прекрасную статью о моей работе для местной газеты. Однажды вечером я пригласил его, его жену и дочь за кулисы после концерта, и мы поговорили о моих взглядах на то, что гипнотический транс — это миф, о роли внушения, и, наконец, о внедрении внушения — передачи команд людям — без помощи слов. Я видел, что он был настроен скептически.

—     Мне хотелось бы знать, является ли ваша газета частью холдинга Си-би-эс?» — спросил я. — Я веду в ней еженедельную колонку.

—    Нет, — начал говорить он, — мы — с...

В то время когда он произносил это, я слегка хлопнул его по плечу.

—    С чем? — спросил я.

—    С... с... — Он не мог вспомнить название компании, которая владела его собственной газетой! — Это вертится у меня на кончике языка. — Он запнулся, и у него на лице появилось выражение полной озадаченности.

—    Да, но вы просто не можете думать об этом.

Его амнезия продолжалась в течение приблизительно тридцати секунд, в то время как его жена и дочь с недоверием смотрели на него.

Я щелкнул пальцами — и название тотчас же всплыло у него в памяти. Я проиллюстрировал это событие: на людей можно влиять, заставив их принять команду, отданную без помощи слов.

* В течение кратного времени между мгновением, когда ваш собеседник понимает, к чему ведет ваш вопрос, и мгновением, когда он сформулирует свой ответ, любое неожиданное событие может вмиг очистить и перезагрузить его сознание.

Этот специфический трюк довольно трудно выполнить, вам должна сопутствовать удача. Обычно есть только одно мгновение, когда вы задаете вопрос, а ваш собеседник еще не сформулировал ответ. Этот момент наступает еще до того, как вы закончите задавать вопрос, поскольку мы говорим всего 120 слов в минуту, но слушаем и думаем со скоростью больше 500 слов в минуту.

Мой удар по плечу достиг намеченной цели. Сразу же после него я провел внушение, что он не может вспомнить название фирмы. Он принял внушение, и его сознание оставалось чистым, пока я не дал ему основание почувствовать себя освобожденным.

Конечно, этот трюк довольно трудный и требует нескольких лет практики, но вы можете добиться успеха в выполнении некоторых очень впечатляющих трюков при помощи безмолвных команд и знания человеческой природы.

Как дать ментальную команду

Хотя во время выполнения этого трюка вы будете говорить, одни только ваши слова не позволят вам добиться успеха. Именно безмолвная команда убедит и испытуемого, и аудиторию, что вы на самом деле проникли в мысли людей и запрограммировали их ответ.

Вот что вам надо будет сделать.

Раздайте по карандашу и маленькому кусочку бумаги каждому из трех добровольцев. Скажите им:

—    Я положу сейчас на этот стол пять предметов. Первый — монета.

Выньте монету из кармана и положите ее на стол.

Второй — эта ручка.

Возьмите золотую или серебряную ручку из кармана и, прежде чем положить ее на стол, укажите ею на каждого из испытуемых. В то время как вы указываете на них, говорите: «Я хочу, чтобы вы сконцентрировались на каждом из этих предметов». Спокойно положите ручку рядом с монетой.

Добавьте три других предмета — коробок со спичками, скрепку и бумажник. Выкладывая предметы, продолжайте говорить о необходимости освободить сознание от внешнего влияния — но не упоминайте слово «сконцентрируйтесь».

Возьмите монету и покажите ее испытуемым, снова убеждая их внимательно осмотреть ее. Положите ее на стол и возьмите ручку. Скажите:

— Пожалуйста, сконцентрируйтесь. Самое главное здесь — концентрация.

Положите ручку на стол. Поднимите оставшиеся предметы один за другим, прося зрителей внимательно их осмотреть. Теперь дайте им следующие инструкции:

— Пожалуйста, сделайте три шага назад. Возьмите бумагу и приготовьтесь сразу же начать писать. Я хочу, чтобы вы написали о том предмете на столе, который первым придет вам на ум. Пишите! Сконцентрируйтесь!

В то же самое время вы пишете слово «ручка» на своем листочке бумаги.

По крайней мере двое из трех — а скорее всего, все три добровольца — напишут то же самое слово, что и вы. Когда каждый из гостей укажет на выбранный им предмет, вы покажете, что это тот же самый предмет, который вы хотели им внушить. Каждый, включая зрителей, будет удивлен. Ключом к трюку, конечно, будет ваша безмолвная команда. Каждый раз, когда вы использовали слово «сконцентрируйтесь», вы небрежно брали ручку и указывали ею на предметы. Когда вы приказывали им писать немедленно и без размышления, используя слово «сконцентрируйтесь», вы тем самым приказали им писать слово «ручка».

* Манипулирование любым предметом, даже неоднократное поглядывание на него, придаст ему особое значение в сознании того, кто за вами наблюдает.

Способов применения этого основного принципа безмолвной команды множество. Поприветствуйте кого-то на вечеринке, помахав поднятой рукой, как бы разрезая воздух, и, при прочих равных условиях, этот человек подойдет к вам поздороваться. Если вы при этом развернете руку ладонью к нему — классический сигнал полицейского, останавливающий машину, — есть значительная вероятность того, что он подсознательно опознает эту команду и просто вернет вам приветствие, но не подойдет.

Порой вы можете незаметно связать этот предмет с другими факторами, что сделает ваши трюки потрясающими в глазах ваших зрителей. Вот что я имею в виду.

Несколько лет назад Джеф Карпентер стал организатором моих туров. Однажды вечером мы обедали в ресторане после выступления с еще одним мужчиной, моим промоутером, когда поняли, что Джеф знал человека, который мог бы стать важнейшей фигурой в организации серии выступлений. Мы все были крайне взволнованы по этому поводу. Была только одна маленькая проблемка — Джеф не мог вспомнить имя этого человека!

Мы расспрашивали его. Мы тормошили его. Мы буквально вытрясали из него имя. Джеф понемногу становился все более несчастным.

— Ладно, Джеф, брось это, — сказал я наконец. — Позднее оно само всплывет у вас в памяти.

Джеф пил молоко, и в то время как я говорил о том, как бесполезно пытаться при помощи сознательного усилия вспомнить забытые детали, я играл с этим стаканом молока, не отводя от него глаз.

Наконец я убрал руку от стакана и сказал:

— Джеф, это будет выглядеть глупо, и я все объясню позже, но я хочу, чтобы ты не касался этого стакана молока до окончания десерта.

Джеф — спокойный, дружелюбный человек, который весьма снисходительно относился к моим вывертам. Он улыбнулся, пожал плечами и сказал:

— Хорошо, Крескин.

Ничего больше не было сказано, ни об имени, ни о молоке, но в момент между салатом и стейком Джеф, не задумываясь, потянулся за молоком и поднес стакан к губам.

— Как зовут того человека, который нужен нам для этого дела? — быстро спросил я его.

И совершенно обыденно, так, как будто я спросил у него его собственное имя, он назвал его мне.

Что же произошло на самом деле? Моя безмолвная команда Джефу должна была связать молоко с именем. Потягивание молока по ходу еды было одной из неосознаваемых привычек Джефа, не продиктованных ни жаждой, ни любой другой сознательной потребностью. Когда всплыло это бессознательное желание потянуться за молоком, оно вынесло за собо