все с реальной четкостью. Главная вещь, которая ярко ей запомнилась, это как Блейн и Клод склонились друг к другу, готовые начать бой.
Клод, она, наконец, вспомнила, флиртовал с ней несколько раз, с тех пор, как она приехала. Ей показалось, что «флирт» был немного самонадеян, но он казалось, заметил ее, проверял ее.
Клод был местным, это отметало всякую возможность истории между ним и Блейном.
Они, казалось, ощетинились друг на друга из-за нее. Она не собиралась принимать желаемое за действительное на ее счет, хотя именно такое впечатление у нее и создалось.
Почему Клод назвал Блейна принцем? Подразнить его? Допускал, что Блейн вел себя так, будто был лучше всех?
Возможно, но она не могла вспомнить ничего, что сказал либо сделал Блейн, чтобы создать такое впечатление. И, кроме того, было действительно странно называть его так. Она не удивилась, если бы он назвал его задницей, или как-то еще в этом роде. Даже если Клод решил, что Блейн был лидером банды, она не представляла, почему не сказать королевская задница или что-то в этом роде? Почему принц?
И что, черт возьми, он подразумевал, сказав, что она не была «отмечена»? Может он имел ввиду, что она не была желанна? Почему «отмечена»? Какую метку он хотел увидеть? Ушибы и синяки под глазами? Цепи? Ошейник на шее?
Он сказал «обнаружил», резко вспомнила она. Он не сказал, что он «не видел», что она не отмечена. Он сказал, что он «не обнаружил».
Это было слишком странно!
Наверно, это она слишком сильно придирается к этому инциденту, а не потому, что Клод вел себя странно.
Даника ухмыльнулась, если он решил, что она заинтересовалась им, то он должно быть слишком самоуверен. Впрочем, все равно. Он не понравился ей еще когда она столкнулась с ним в первый раз. Она не знала почему. Он был привлекательным, но не в ее вкусе, выглядел он не плохо, если не вспоминать его устрашающий взгляд. Было что-то в его взгляде, то, как он смотрел на нее, что заставляло ползать мурашки по ее коже.
Наверно она
извращенка, наконец, решила она, когда определила его взгляд как собственничество. Он смотрел на нее так, как будто она уже принадлежала ему, просто сама этого еще не знала. Это вызывало у нее враждебность к нему.
Как ни странно, похожие взгляды она видела и от банды байкеров, конечно от Кона и Блейна, да и от других тоже, но ее реакция была полностью противоположной. Всякий раз, как она ловила такой взгляд, ей было не по себе — в голову приходили шальные мысли, коленки подгибались, и разум затуманивался, хотелось, чтобы кто-нибудь из них (или даже все), поступили так, как обещают их глаза.
Конечно, Кон так и поступил, и она злилась на него, главным образом из-за того, что он избегал ее с тех пор.
Она не должна была даже думать об этом, после его злой шутки, но она не могла лгать сама себе, что не она хотела все повторить. Если бы он попробовал подкатить к ней снова, она была бы мягкой глиной в его руках, также как и в первый раз.
Глава 8
Даника чувствовала себя частью автоколонны, пока они ехали назад к рыбацкому лагерю. Кон и Блейн пронеслись мимо нее и ехали впереди. Джаред, Дакота и Ксавье прикрывали тыл. Не удивительно, что ей не нравилось повышенное внимание. Она чувствовала себя глупо.
Тем не менее, она понятия не имела, что «эскорт» был чем то вроде противостояния между ней и самцами, пока они не доехали до ее домика. Вместо того, чтобы поехать к себе и припарковаться там, они остановились и слезли с мотоциклов, когда она демонстративно заглушила двигатель и вышла наружу.
Смущенная, Даника не хотела показывать собственные чувства, но раздражение проходило через нее, поскольку она смотрела на мужчин и видела неодобрение в каждом лице.
— Что происходит?
Мужчины посмотрели друг на друга.
— Было бы лучше, если бы ты не выходила в город, особенно теперь, — наконец, сказал Дакота.
Даника уставилась на него с недоверием.
— Почему?, — спросила она, наконец.
Губы Дакоты напряглись, но вместо того, чтобы сказать что-нибудь,
он посмотрел на Блейна.
— У тебя нет необходимости ехать туда, ведь так?
Губы Даники напряглись от раздражения.
— Это не ответ.
— Всё, хватит, — сказал Кон. — У нас есть дела в этом городе, у тебя нет.
Челюсть Даники на мгновение отвисла, но затем ее губы снова крепко сжались.
— О да, у вас есть дела!, — саркастично сказала она прежде, чем подумала.
Кон покраснел.
— Это не то, что ты думаешь.
Блейн послал ему многозначительный взгляд.
— Откуда ты знаешь, на что это было похоже?, — спохватилась Даника, злясь на себя, за то что показала, насколько это ее беспокоило, хоть и знала, что она не имела абсолютно никакого права чувствовать себя оскорблённой — она не была связана с ними, ни с кем из них, даже с Коном, но не смогла сдержать свой глупый язык.
— Есть вещи, происходящие здесь, которые ты не понимаешь, — вставил Ксавье. — Будет лучше, если ты останешься рядом, где мы сможем присмотреть за тобой.
Дакота выкатил глаза. Кон напомнил себе, что уже хотел задушить Ксавье. Джаред и Блейн просто впились в него взглядом.
— Какие вещи?
Джаред покачал головой.
— Не обращай на него внимание. Он говорит ерунду.
— Что происходит, я хочу знать?, — настаивала Даника, не сводя с него пристального взгляда, а затем посмотрела на остальных.
— Разве недостаточно, знать, что сейчас не… безопасно?
Она подошла к Блейну, когда она сказала:
— Ты говоришь, что я должна доверять вам, что вы знаете, что лучше для меня?
Он выдержал ее взгляд.
— Да.
Все было очень странно. Так не должно быть. Она только что познакомилась с ними, но ощущала, что они действительно защищают ее. Не смотря, на то, что она доверяла их намерениям, она не любила оставаться в неведении.
— Я была бы в чертовски большей безопасности, если бы знала, что именно представляет угрозу.
— В обычном случае это было бы верно, — сказал Блейн.
— Но не в этом случае? — Они действительно начинали ее пугать своими загадочными намеками на скрытую угрозу, учитывая,
