Читалка - Вещи в теле

все же наличествовали в довольно активном состоянии. Обычно промежуточное состояние длится секунды. Некоторые люди не делают акцента на этом переживании.

Приводимый ниже случай характерен тем, что пациентка довольно подробно описала это состояние, которое длилось примерно пять минут.

Основная работа с ней была не совсем простой, так как первоначальная тревога пациентки была выражена в крайней степени и существовала очень длительное время. Это был тяжелый камень на груди, сантиметров 15 толщиной. С принятием пациенткой решения не питать больше этот камень и последующим успокоением, тело ее “надулось воздухом” и от остатка “камня” — некоей “тени” — она избавилась без труда. И тогда наступило состояние безмыслия.

Всегда угнетаемая массой тревожных мыслей, В.А. удивилась их полному отсутствию. По мнению пациентки, было бы особенно хорошо, чтобы на смену тревожным мыслям сразу пришли хорошие. И она стала их искать. Внутри таких мыслей не оказалось. Но их не было и снаружи.

— Ничто не мешает мне смотреть, но я не вижу их ни спереди, ни сзади, ни справа, ни слева, ни вверху, ни внизу, хотя кажется, что удобнее всего было бы принять их сверху. Но там ничего нет.

Я побуждаю ее ждать. Продолжая ожидать, пациентка описывает ощущения более детально:

— Я — никто, — констатирует она.

— Может быть, Вы действительно никто? — не исключаю я.

— Может быть, — подтверждает В.А. — Не имею тела.

— Это хорошо или плохо?

— Я не ощущаю различий между “хорошо” и “плохо”. Сознание пустое.

Ожидание затягивается. Предлагаю В.А. повнимательнее смотреть, где же то, что должно быть на этом месте. (Задачу наблюдения формулирую максимально абстрактно).

— Я его не вижу.

— Может быть, внимательнее смотреть надо? — не отстаю я.

— И глаз у меня нет, я только что заметила.

— Объем есть? —

интересуюсь я.

— Есть.

— Большой, маленький?

— Средний.

Где объем, там должна быть и форма. Спрашиваю о форме.

— Расплывчатая. Шейплис, — произносит пациентка по-английски, — самое подходящее слово, — комментирует она и становится неподвижной.

— Так замерла, что внутри ничего не шелохнется! Процессы все затормозились.

— А кто говорит?

— Слышу голос, но кто говорит, не могу сказать.

— Но сознание-то есть!

— Есть.

— Где центр сознания?

— Нет его.

— Всем существом осознаете?

— Да.

Наконец, пациентка делает выдох.

— Что-то стало проявляться? — уточняю я.

— Ощущения.

— Телесность стала проявляться?

На этот вопрос я не получил ответа, поскольку пациентка была поглощена своими новыми ощущениями. Через некоторое время она спросила:

— Это Вы излучаете тепло или я? Если Вы, то спасибо. Мне это очень приятно.

— У Вас собственного тепла достаточно, когда душа свободна, и ощущения равномерно распределяются по телу.

Когда пациентка открыла глаза, я спросил ее:

— Что же Вы переживали?

— Я бы сказала, частичное возвращение в себя.

— Насколько?

— На одну треть. Это огромный прогресс для меня!

Учитывая то, что мы поработали на этом сеансе только один компонент состояния пациентки, это действительно огромный прогресс.

Мы описали “промежуточное состояние” в типичной работе “от плохого к хорошему”. А вот пример “промежуточного состояния” при менее типичной работе “от хорошего к лучшему”.

От хорошего к лучшему

Пациентка Е.Т., 32 лет, искусствовед, специалист по изображениям монастырей в русской иконописи. Основная симптоматика — астено-депрессивная. Личность по складу астено-шизоидная: утонченная, с длинным тонким носом, о наличии эпирадикала свидетельствуют густые волосы, решительный голос. Это наше второе занятие. Темой предыдущего

были “очистка мозгов от пыли” и некоторые другие моменты. Сегодня пациентка выглядит гораздо свежее, глаза блестят. Утверждает, что в значительной степени успокоилась благодаря предыдущей работе, сознание прояснилось.

Вместо традиционного “прямого” опроса об ощущениях предлагаю пациентке порисовать, одновременно выигрывая время для отдыха перед работой. Верхняя часть туловища и голова на рисунке оказались окрашенными в приятный оранжевый цвет. Возраст персонажа —30 лет, — близкий к реальному возрасту Е.А.

Отказываюсь от обычного использования возраста как отправного пункта работы и начинаю работать с цветом.

Пациентка откинулась в кресло и закрыла глаза.

— Где у Вас в теле самый приятный цвет?

— В груди, — показывает место, прикладывает к нему ладонь. — Ярко-желтый диск.

Предлагаю дать этому цвету усилиться:

— Усиливаясь, он занимает большую зону?

— Да!

— Что при этом расширяется?

— Спокойствие.

— Это хорошо, что оно расширяется, делается сильнее?

— Да, конечно!

— Тогда пусть это спокойствие, этот красивый желтый цвет, занимает все пространство организма. Продолжайте наблюдать за этим процессом.

Через некоторое время уточняю:

— Когда приятный желтый цвет разливается по Вашему организму и Вы все больше успокаиваетесь, где Вы оказываетесь?

— В море.

— Получите все ощущения, которые нужны Вам в море, — предлагаю я пациентке.

— То, что мне нужно, это ощущение единства.

— Побудьте в море, сколько Вам надо.

— Я бы не вылезала из него.

— Море голубое?

— Да.

— Прохладное?

— Нет, теплое, приятное.

— И солнце есть?

— Есть.

Таким образом, я задал серию вопросов, единственной целью которых было поддержать контакт.

— Что происходит с Вашим организмом?

— Растворяется. Вода проходит через тело. Прозрачность. Вода и тело — единая стихия