его, проследовав за безумным желанием отметить ее. Он снова лизнул один из ее сосков, затем другой. Ее киска менялась, стремительно нагреваясь. Тот факт, что она снова была почти готова, заставил его продолжить.
Он приблизил свой рот к ее губам, вынуждая их широко раскрыться под ним, и затонул в них, на сколько это возможно. Такты его поцелуя соответствовали ритмам его толчков, двигая их к разрядке настолько сильной, что, скорее всего, она опустошит их обоих.
Он продолжил это с отчаянной энергией. Его тело готово было сдаться, и он был в ярости. Он провёл часы, проникая в нее, но не вкусил ее крема своим языком, пока бы она не вскрикнула от капитуляции. Он также не разработал дорожку в эту узкую, идеальную попку. Завтра. Нет, позже сегодня. Он сделает то и другое. Но сегодня вечером, погрузившись в ее мокрую киску, он целеустремлённо трахал ее, наблюдая, как она кончает в руках.
- Кончи еще раз, сладкая. Для меня.
Он накрыл ее бедра, пока они полностью не прижались к нему, затем потер ее вверх и вниз своим членом, движениями стимулируя клитор. Алисса изгибалась вместе с ним, ее стоны превращались в хныканье, становились мольбой, затем…
- Лююююююк!
Она кричала его имя, как будто это было слово с двадцатью слогами, поскольку ее влагалище сжало его. Он использовал всю свою силу в руках и ногах, чтобы удерживать ее передвижение. Удовольствие было мучительным, обжигающим, лучше всего, что он когда-либо испытывал или представлял. Ощущения охватили его, сконцентрировавшись в тугую боль в его яичках. Затем он взорвался в оргазме.
Люк обнял ее крепче, схватившись за волосы, обвив рукой ее талию. О, черт возьми. Это поставит его на колени. Уничтожит его. Это росло и создавалось и приближалось, большое, как гора, мощный, как землетрясение.
- Алисса, - выдохнул он.
- О, Боже. Дерьмо. Я не могу … О-о, мой - слиться с ней всеми возможными способами; это стало его основным инстинктом.
Он бросился к ее губам, и целуя ее, нырнул в сладкое тепло. Его сокрушил
оргазм. Пока всё в нём разбивалось вокруг его сердца, он сжал ее крепче, зарываясь лицом в ее шею, в то время как шторм бушевал у него внутри.
- Да! Лисс, да. .
Его сердцебиение гремело в ушах, и он чувствовал только ослепляющий экстаз. И Алиссу.
Несколько долгих минуты спустя, истощение накрыло его. Пришло осознание горькой действительности. Она все еще была стриптизершей, вероятно, у нее был и другой возлюбленный. Он все еще должен был найти подходящую жену. И он хотел ее больше, чем когда-либо хотел какую-либо женщину в своей жизни.
Он медленно поднял голову. Алисса гладила его волосы, пытаясь отдышаться.
- Посмотри на меня, - потребовал он.
Она закусила губу и посмотрела на него. Ее лицо покраснело от удовольствия. Его внутренности сжались, наркотические призывы уснуть прошли сквозь его вены.
- Что мы сделали?
Ее рот напрягся. Взгляд стал осторожным.
- Просто трахались.
Были ли они? В самом деле? Поскольку в течение долгих минут-часов-он забыл обо всех остальных женщинах этого мира. Он хотел схватить этот момент и никогда не отпускать.
Сигналы тревоги покинули его голову. Люк знал, что должен что-то сказать.
Прежде чем он смог, сделать хоть что-то еще, истощение накрыло его.
Глава 7
- Ты собираешься рассказать мне, что, черт возьми, произошло? рявкнул Тайлер.
Я влюбилась в кое-кого, кто не может полюбить меня в ответ.
Алисса вздрогнула при этой мысли. Задерживаясь на акте отодвигания жалюзи в Bonheur, чтобы впустить солнце полудня, она пыталась решить, что сказать.
Наконец, она повернулась к нему.
- Ничего.
Это была огромная ложь. Самая восхитительная приятная ночь в ее жизни, приниженная одним банальным словом. И если она еще не успела попасть в ад, ложь отправила бы ее туда.
Он приподнял свои рыжие брови.
- У теней под твоими глазами настолько большие сумки, что в них можно было бы упаковать вещи для поездки в Европу. Как только мы добрались до Сексуальных Сирен этим утром, ты закрылась в
своей спальне. Я, черт, слышал, как ты плакала. Мне не нужно быть гением, чтобы понять, что, ты провела прошлую ночь, с этим подвыпившим неудачником, и возможно занималась с ним оральным сексом.
- Слезы не большое дело, - кроме того, что Люк не любит ее.
Они просто трахались, и она скатилась в пучину сильной, застаревшей душевной боли, не имея представления как притормозить.
- Ты не плакала из-за своей матери, но ты рыдаешь из-за этого болвана? Детка, да брось ты.
- Ты никогда не звонила мне в 8.30 утра, если это не была чрезвычайная ситуация. Когда ты пила кофе, я заглянул в твою комнату для гостей. Кровать была не тронута. И в твоем доме есть только одна другая кровать, - Тайлер скрестил на груди руки, его взгляд обжигал злостью.
- Учтя, что сразу после рассвета ты мне звонишь, если случается что-то серьезное. Теперь ты не хочешь мне рассказать, что, черт возьми, случилось?
Этот ублюдок был слишком наблюдательным.
- Нет.
- Ты занималась с ним сексом
Удивительным, неутомимым сексом. Зачем отрицать очевидное?
Алисса подошла к следующему окну, и сосредоточила свое внимание на шторах.
- Черт побери! сказал Тайлер сквозь зубы.
- Он сделал тебе больно?
- Тайлер, просто забудь об этом.
- Нет, черт подери! Если он причинил тебе боль, если он заставил тебя, я выбью из него-
- Нет. Мы достаточно взрослые, и у нас все произошло по обоюдному согласию, и это - конец разговора.
Внезапно, Тайлер пересек комнату, и его руки обняли ее.
Он действительно был ее лучшим другом все эти дни, на него можно легко положиться. Но она была к нему столь несправедлива.
- Ты не можешь быть все время сильной, - прошептал он.
- Скажи мне. Я помогу тебе всем, чем смогу.
Она поднесла свою руку к его щеке.
- Ты не сможешь. Но я ценю тебя гораздо больше, чем ты думаешь.
Он вздохнул и еще крепче сжал ее, наклонившись к ней, и прикасаясь своим лбом к ее губам. Было бы достаточно легко оказаться в постели с Тайлером, который, возможно, смог
