Читалка - Я вас жду

что в Англии растут цены на розги, так как в английских школах до сих пор не отменены телесные наказания. Параметры их определены указанием органов народного просвещения, и под Лондоном на полную мощность работает фабрика, изготовляющая розги.

— …бесконечно большим… Учёные подсчитали: число возможных вариантов расстановки шахматных фигур на доске достигает 10 ¹²⁰. А чтобы себе представить, что это за цифра, приведу вам, ребята, пример: с той минуты, когда человек заговорил, количество слов, которое произнесли люди нашей планеты, равно всего 10 ¹⁶.

После информации ученика я беру бразды правления в свои руки и дальше идёт обычный урок. Позже, в учительской, Олег Несторович спросил, давно ли я провожу такие пятиминутки.

— Третий месяц.

— А я о них случайно узнал, — признаётся математик. — Странно, почему такие пятиминутки не проводят другие педагоги? Я, например, теперь…

— Не торопитесь, Олег Несторович. Мой долг предостеречь вас…

— Предостеречь от чего?

— Швец категорически против, учинил мне за них мировой скандал. Требовал, чтобы я работала так, как указано.

— Швец? — ещё больше удивился Олег Несторович. — Школьный инспектор. Он? Странно.

— Ничего странного. Он высокомерен и труслив. Отсюда — нетерпимое отношение к любой самостоятельной позиции педагога. Только попадись к нему. Он способен отыскать иголку в стоге сена… даже когда её там нет…

— Его бы за ушко, да к начальству.

— Брали, — взмахиваю безнадёжно рукой и добавляю: — дрожащими от испуга пальцами…

— А Суходол?

— Павел Власович, Лариса Андреевна — «за»!

— И правильно. Такие пятиминутки — ваша затея, Галина Платоновна?

— Не моя, Олег Несторович.

— Скромничаем?

— Нет-нет, не моя. И вообще… Какое это имеет значение? — начинаю сердиться. — Профессор Багмут подсказал, а что?

— Ничего, — отвечает Недилько, и его глаза, которые до этого спокойно глядели на меня, начинают бегать туда-сюда, словно кого-то ищут.

«Что с ним? — удивляюсь. — Ревнует? Неужели?»

— Разумный совет, — произносит после большой паузы Олег Несторович. — Я бы только сделал их более прицельными.

— Вот здорово! — восклицаю. — И Трофим Иларионович такого мнения.

Сказала и почему-то неожиданно густо покраснела, почувствовала, как у меня воспламенились теки. А Недилько? Он склонил голову, приготовился слушать.

В конце нашей беседы Олег Несторович заявляет:

— Помяните моё слово, Галина Платоновна, Руслан превзойдёт и своего отца.

Знаю, Недилько склонен к гиперболам, но мне приятен такой отзыв о Руслане, как и вообще по душе дружба Руслана с этим педагогом: благодаря ей мальчик на глазах взрослеет.

«Что нового?» — спрашиваю как-то у Руслана. Он отвечает: «В прошлом месяце, Галка, Марс подошёл впритык к нашей матушке-Земле — находился от неё без малого в шестидесяти миллионах километров». Эту шутку я уже слышала в учительской от математика.

А сегодня они оба почти целый день ковырялись в вышедшем из строя телевизоре, поскольку Руслан пытался усовершенствовать стабилизатор. А я тем временем готовила в сенях обед, прислушиваясь к их разговору.

Слышу, как Олег Несторович объясняет разницу между обыкновенным телевизором и лазерным.

— Главный узел «Славутича» — что? Гляди… Это электронно-лучевая трубка — кинескоп. В хвостовой части трубки…

Потом голос Руслана:

— Слыхать-то слыхал, но где возьмём новый узел?

Откладываю в сторону нож, а очищенную картофелину бросаю в миску. С любопытством продолжаю прислушиваться.

Немного погодя:

— …мы с тобой, Трофимыч, предположим, желаем видеть экран в десять квадратных метров. Естественно, поток света должен быть более мощным, не так ли? Тут-то нам на выручку и приходит лазерная трубка, в которой вместо светящегося вещества используется пластиночка полупроводника…

Интересный разговор, но, чувствую, с телевизором у них пока ничего не получается: Недилько всё громче и громче вздыхает.

И вдруг:

— Признайся, тебе крепко влетело от Галины Платоновны?

— Ничуточки.

— И даже не

ругала?

— Сказала только: «Нашкодил, а где теперь мы деньги на ремонт возьмём. У нас их нет».

— Что же ты придумал? Папе написал, чтобы денег прислал?

— Не-ет. Галка не позволила писать, что нашкодил.

— Почему?! Честное признание делает честь… Может, она папу твоего жалеет?

«Педагог! — вспыхиваю. — А что, любопытно знать, ответит Руслан?»

— Не знаю. Может, жалеет, а может, просто так положено для воспитанности…

Смеюсь, рукой зажав рот, чтоб не было слышно в комнате.

И тут я узнаю тайну Руслана. Он, оказывается, уже приводил сюда Олега Несторовича. Тот разбирал телевизор, копался в нём и заявил, что вряд ли кому-либо удастся его отремонтировать — нужно менять трансформатор и переключатель. Тогда мальчишка кинулся к Виталию Максимовичу.

— К прорабу?! Он что, и по телевизорам специалист?

— Да нет, — смеётся Руслан. — Я, Олег Несторович, попросил у него работу. Чтобы на трансформатор и переключатель подзаработать…

— Подработать, — поправляет учитель ученика. — Ну-ну, дальше?

— За два дня шесть рублей заработал: наждачной двери шлифовал, шпателем — вечером, когда никого нет. Галке говорю, на кружок иду, а сам — на стройку.

— О, Руслан, это уж никуда не годится. Зачем было Галину Платоновну обманывать? Она, по-моему, не заслужила…

— А чтоб не волновалась.

У меня сжимается сердце. Бедняга! Уроки, домашние задания, работа по хозяйству, два часа на стройке, а по вечерам — снова туда же.

— Олег Несторович, вы ей, пожалуйста, не говорите, ладно? А то… Скажешь курице, а она всей улице… Хорошо?

— Клянусь, не скажу. Вот тебе, — Недилько, догадываюсь, протягивает Руслану руку. — А поступил ты правильно, как настоящий мужчина.

За эти слова я готова простить Олегу Несторовичу все его слабости.

15 декабря, среда.

До Нового года осталось шестнадцать дней. Бурлит школа, ходуном ходит. Всем нам хочется встретить ого достойно. А я особенно волнуюсь: Новый год с нами будет встречать Трофим Иларионович, а затем я с ним поеду