|
Читалка - Я вас жду
Цитата: Ваш комментарий:
Анонимная заметка
заяц, туда-сюда, от волнения сосёт под ложечкой. А зал неистовствует. Приходится то и дело высовывать голову из-за занавеса и объявлять: «Ти-ше! Через пять минут начнём!»
— Король не появлялся? — влетаю в четвёртый класс, где сидят драмкружковцы. В ответ — коллективный вздох. Вдруг пронзительное, радостное восклицание: — И-де-е-т! Король… Явился. С Алексея пот льёт ручьями. Устало усмехаясь, он беспрерывно вытирает платком лоб, затылок. — Совсем совесть потерял! — набрасывается на него Корделия. — Надо же, — возмущается Глостер. — Ты что, левую ходку делал или, может, жом в британский лагерь возил? — съедаю его глазами. — Авария, понимаешь? Барахлит мотор. Хоть бы один чижик показался. Так нет, ни одной машины… — Мог сегодня, чижик, совсем не выезжать, — упрекаю его. — Мы с председателем договорились. — Нельзя было, понимаешь? — защищается Остапчук. — Завод нажимает. — Ну и подвёл же ты нас! Послушай, что творится в зале… Слышишь? Чего стоишь? Ватник сбрось, бороду нацепи, — отдаю одну команду за другой. Король Лир до того сбит с толку, что начинает тут же сбрасывать с себя одежду. Девичий визг, мужской гогот, а я задумываюсь над тем, сможет ли парень в таком состоянии выйти на сцену. Зал неожиданно умолкает: узнали, стало быть, что исполняющий роль короля Лира уже переодевается. Проходит ещё несколько минут, и с той стороны занавеса доносится ровный голос Любови Еремеевны: — …В произведении отражены противоречия… трагическое положение человека в мире, подчинённом корысти и лжи… Вспоминается разговор с директором школы. Я пожаловалась ему: некоторые педагоги подняли меня на смех, узнав, что колхозный драмкружок решил поставить «Короля Лира». «Не потянете, — уверяли они. — Шекспир сложен, вряд ли его поймут». Павел Власович удивился: «Ну вот ещё! Нужно доверять зрителю… Что касается исполнителей, то среди наших драмкружковцев много способных ребят. Ставьте, не бойтесь!» Не побоялись. Теперь волнуюсь за Остапчука… Слишком он устал, перенервничал — курит, курит… Хорошо, думаю, что сначала решили попробовать свои силы на школьной сцене, потом уж в Доме культуры. Здесь нам многое простят, да и зрителей куда меньше: сто двадцать, а там около пятисот…
…Занавес медленно раздвигается. На сцене — тронный зал во дворце короля Лира. Ослепительно яркий свет освещает декорации, — над ними потрудился сулумиевский художник Матвей Никифорович Ященко (ему помогали старшеклассники). Мраморные колонны с позолоченными капителями немного колышутся от холодных волн воздуха, налетающих из распахнутых в коридоре окон. Но ничего не поделаешь! В зале тишина, тугая тишь. Лариса Андреевна, вижу из-за кулис, вся устремлена вперёд, смотрит на сцену, как на чудо. И у Павла Власовича глаза светятся от напряжённого интереса. Играют фанфары. Сердце у меня ушло в пятки: вот-вот выйдут король, герцоги и свита. Как себя поведёт «чижик»? Его лицо и сейчас блестит от пота, а глаза бегают по сторонам. Идут! Лир великолепен. Степенная королевская осанка. Сейчас заговорит… Лир: Сходи за королём французским, Глостер. И герцогом Бургундским. Глостер: Хорошо Мой государь. Лир: А мы вас посвятим Тем временем в решений наших тайну. Лир говорит спокойно, уверенно. Вот он пренебрежительно взмахивает рукой. Хорошо! Сдержанно, как приличествует монарху. У меня от этого на глаза, чувствую, навёртываются слёзы. Молодец, чижик! И Корделия (Шура Наливайко) тоже играет хорошо. Убедительно, правдиво. Одним словом, внимательно слежу за текстом. Никакой запинки, недаром репетировали столько времени! И тут нежданно-негаданно заминка — Корделия произносит: «О как бедна я! Нет, я не бедна», а следующую строку забыла, растерянно молчит. — «Любовью я богаче, чем словами», — подсказываю из-за кулис. Гробовое молчание. Повторяю громче. Шура глядит на меня, точно у неё внезапно заболел зуб. Смотрит, да не видит, не слышит, заламывает руки… Что делать, что делать? — «Любовью я богаче, чем словами», — подсказывает уже кто-то из зала.
— «Любовью я богаче, чем словами», — шепчут наперебой почти все зрители. Услышала! — Любовью я богаче, чем словами… Шура Наливайко сразу же забыла, что случилось, зритель тоже. А последние слова трагедии утопают в буре аплодисментов. Множество раз опускается и вновь поднимается занавес. Исполнители «Короля Лира», взявшись за руки, кланяются. — Галину Платоновну на сцену! — вдруг раздаётся знакомый голос. «Ой, что это Олег Несторович надумал», — возмущаюсь поведением нашего математика. Не выхожу, но где там! Все подхватывают: «Галину Платоновну, Галину Платоновну!» Хочешь не хочешь — выйти надо. Внешне я спокойна, киваю в знак благодарности головой, а всё во мне ликует, рада как никогда. Я счастлива! 12 декабря, воскресенье.Вчера на уроке общей биологии в девятом «В» в порядке обмена опытом присутствовал Олег Несторович Недилько. Конечно, с моего согласия (у него было два «окна»). Странный он очень, наш Олег. И мнительный, и робкий, и сентиментальным. Вот пример. Прихожу на днях домой, а мой коллега вместе с Русланом орудуют в сенях, яичницу жарит на примусе. Приятная неожиданность, но не больше. А наш математик до того растерялся, что дара речи лишился, заикаясь, выдавил из себя остроту: — Холостяки… — Вижу, — кивнула я на окутанную дымом сковородку и рассмеялась. Итак, наш новый математик на моём уроке. Судя по всему, ему понравилось, как он начался, — с пятиминутки, информации Вали Братко о новой электронно-вычислительной машине — искусственном «шахматисте». Ничего общего с моим предметом? Важен дух познания, а не скрупулёзное соблюдение буквы программы. Обычно так у меня начинаются все занятия. Ребята по очереди знакомят своих товарищей с наиболее интересными и полезными сведениями, которые почерпнули из газет, журналов, книг. Каждый из них, естественно, старается отличиться, щегольнуть эрудицией — что ж, браво! В прошлый раз, скажем, в этом классе мы от Серёжи Рябины узнали, |