Читалка - Восхитительный

спросила их совета. Остальное…

- Я сделала свою домашнюю работу. Я хотела, чтобы все было в порядке.

Что-то в его лице изменилось, он закрылся. Его тело напряглось, его темные глаза отвернулись в сторону.

- Тебе это удалось.

Черт! Что послужило поводом для его раздражения и холодной улыбки на лице? Упоминание о “Сексуальных Сиренах”? Дик сказал ей однажды, что она не типаж Люка, потому что себе в жены он искал истинную леди. Неужели его избегание означает, что он воспринимал ее лишь в качестве шлюхи?

Она подняла свой подбородок. Алисса знала мужчин. Даже если Люк не хотел признаться себе, что она была в его вкусе, она знала, что именно она заставляет его член судорожно дергаться. Это было только начало.

Теперь он был снова в деле.

- Во сколько завтра персонал может быть здесь?

- В полдень тебя устроит?

- Отлично.

Он отвернулся.

- Меню ты уже утвердил. Что-нибудь еще тебе нужно посмотреть сегодня вечером?

Она сжимала в руке ключи, желая знать, как вернуть настроение, которое у них было несколько минут назад.

Терпение, предупредила она себя. Придерживайся плана. Ночь еще только началась.

***

Выйдя из ресторана, Люк проследовал за Алиссой по пустой стоянке. Достаточное освещение позволяло чувствовать себя в безопасности. Однако его это только раздражало, потому что он мог видеть каждое покачивание ее соблазнительных бедер, когда она дефилировала к своей машине. Он тут же затвердел. Снова.

Он приехал на своем внедорожнике из стрип-клуба, в основном, чтобы не быть рядом с ней в замкнутом пространстве машины даже три квартала. Он не был уверен, что сможет отвечать за свои действия так долго. В кухне Bonheur, у него появилась дурацкая мысль, бросить ее на один из тех блестящих из нержавеющей стали столов и трахнуть. Он понимал, что как владелице “Сексуальных Сирен” ей пришлось оказывать услуги своим постоянным клиентам, чтобы получить их совет. Эта мысль заставила его стиснуть зубы. Он старался сдерживаться.

Алисса была стриптизершей,

твою мать. Она не из тех женщин, которые могут обойтись без секса в течение двух лет. Он был идиотом, поверив ей, когда она шептала ему дрожащими губами ложь, находясь у нее в постели три месяца назад.

Она работала в бизнесе, где мужчины думали только своими членами. И она была профессионалом. Он не мог сердиться на нее за то, что она была сама собой, она бы никогда не притворилась кем-то другой. Он был в ярости на себя за заботу о ней.

Хотя парковка и пустовала, он поставил машину через три места от нее. Он нажал на брелок, чтобы разблокировать дверь водителя и наблюдал, как она делает тоже самое со своим черным спортивным автомобилем. Люк сжал кулаки. Сейчас она приедет домой, сбросит маленькую черную юбку, белую кофточку, красный лифчик, и, черт меня возьми, туфли.

Хотя она и не играла никакой роли в его будущем, он так страстно желал ее, что ему не терпелось проследовать за ней домой….помочь ей избавиться от ее одежды, и погрузиться в ее идеальное, упругое тело.

Он сглотнул. Главное держать свой член в штанах. Повар, заткнись и убирайся к чертям из Лафайета. Семь дней. Думаешь, ты сможешь себя контролировать?

Женский крик молниеносно оглушил всю стоянку, разрушая вдребезги его мысли.

Алисса.

Сердце Люка забилось, он чуть не перепрыгнул через свою машину, когда помчался по асфальту. Она попятилась назад, упираясь прямо в его грудь. Он поддержал ее и обхватил своими ладонями ее голые плечи.

- Что случилось? Потребовал он.

Алисса судорожно вдохнула.

- Сволочи!

Прежде, чем он успел спросить ее, кого или что она имеет в виду, как она засунула руку в салон и что-то дернула. Мгновение спустя, она достала длинный, зазубренный нож, с приложенным к нему клочком бумаги. Под светом уличных фонарей, на бумаге сверкало слово “ШЛЮХА”, написанное ярко-красной помадой.

Шок сменился на лютый гнев. Это было так нелепо; ведь всего несколько минут назад, он думал о чем-то подобном. Но он никогда бы не сказал об этом вслух, и уж точно не вонзал бы нож

в переднее сиденье ее кабриолета.

- Кто мог тебе это сделать?

Его голос дрожал от ярости.

Она бросила нож на свое переднее сиденье и бросила на него осторожный взгляд через плечо.

- Кто знает?

Люк повернул ее лицом к себе и стиснул челюсти.

- Кто. Мог. Тебе. Это. Сделать?

Его тон застал ее врасплох.

- Послушай, это не ново. Такое дерьмо постоянно случается со мной.

Постоянно? Это только разозлило его еще больше. Люк привлек ее к себе, и от внушающего ужас взгляда, брови на его лице нахмурились. Она не боялась, но, черт возьми, он боялся за нее.

- Что говорит полиция о прошлых случаях?

- Полиция?

Она покачала головой.

- Скорее всего, это просто … шутка или разозлившийся клиент, который думает, что я не обращаю на него внимание.

И тот, кто это сделал, может быть смертельно опасен. Взглянув на это лезвие, ему стало не до смеха.

- А что, если кто-то действительно болен и хочет причинить тебе боль? Как давно это продолжается?

- Как я уже сказала, это происходило. Это случалось несколько раз, но-

- Садись в мою машину. Он не мог позволить ей стоять здесь на открытом пространстве стоянки, зная, что они представляют собой хорошую мишень. Он не занимался личной охраной, как его кузен Дик или его деловой партнер Джек Коул. Но он провел достаточно времени с ними, чтобы знать, что оставаться на открытом пространстве может быть смертельно опасным.

- Что?

Она недоверчиво посмотрела на него.

- Я не оставлю здесь свою машину.

- Я отвезу тебя домой. После чего ты вызовешь полицию и сообщишь им о преступлении, чтобы они занялись его расследованием.

Алисса засомневалась, но потом смягчилась.

- Люк. Очень мило с твоей стороны беспокоиться обо мне, но-

- Сядь в эту гребаную машину.

Она побледнела, и он выругался себе под нос. Ему нужно научиться контролировать свой гнев. Но быстро растущая сексуальная неудовлетворенность, в сочетании с тревогой, держали его на пределе. Кто возомнил себе, что имеет право оклеветать